Пример семьи: Гамбит Биле

Вопреки распространенному мнению, Аристократы вовсе не «берут под контроль» население очередного города и не начинают «манипулировать» всеми, кто попадется им под руку, вынуждая признать свою власть. Для обретения известности, власти и dignitas мало смутного желания ощутить свое превосходство. Нужно действовать, проявляя себя в финансовой сфере, общественных отношениях и политике. Полицейские не становятся по стойке «смирно», едва завидев за дверями своих участков неистового Вентру, чьи глаза горят Доминированием, а весь облик лучится обаянием, подкрепленным силой Присутствия. На самом деле многие Вентру специализируются в той или иной сфере, уделяя максимум внимания тем ресурсам, которые могут принести им наибольшую выгоду. Инвестор может усердно трудиться над созданием финансовой базы в новом городе, политикан – оказывать услуги многообещающим кандидатам на выборах или отводить напасти от чиновников в обмен на их помощь. Часто такие Сородичи объединяются в котерии или синдикаты (см. Главу 2), что не только позволяет им единым фронтом противостоять конкурентам, но и, в некоторых случаях, дает возможность претендовать на сферы влияния Сородичей с более прочным положением.

читать дальше

Строгое следование Маскараду научило Вентру сдержанности и искусству обмана ради достижения выгоды. Поэтому на публике члены описываемого выводка не проявляют особых эмоций по отношению друг другу. Все они действуют относительно самостоятельно, каждый по-своему подходит к решению стоящих перед ними задач. Такая стратегия типична для оказавшихся в новом городе Вентру, хотя мало кто осознает это, потому что клан привык выставлять на показ свои связи с финансовыми воротилами и членами высшего общества. Антиклановские настроения в основном вызываются Вентру, занимающими определенные должности, что не мешает малозаметным членам семьи заниматься своими делами. Если истинная природа котерии когда-нибудь и будет раскрыта, вреда это не принесет: Вентру уже добились желаемого.

Жуан Биле, серый кардинал

Предыстория: Биле, который получил становление в Бразилии почти сто лет назад, только недавно получил шанс создать себе имя. Он выплатил все долги, выполнил все обязательства и воспользовался открывшимися возможностями. Сейчас, на новой территории, он может создать свой собственный выводок и основать владение, возможно – даже княжество. Биле многому научился у своего сира и старейшин и сейчас ищет возможность применить эти знания на практике. Он разработал хитроумный и легко адаптируемый план для нового грандиозного предприятия.

Биле решил скрыть свое присутствие в городе действует в основном через трех своих отпрысков. Сам он выполняет обязанности слуги и советника у своего старшего потомка, Майкла Брендиса. Майкл играет роль известного Вентру (к которой прилагается комплект врагов), а Биле может тайно управлять делами. Майклу он сказал, что такой обмен ролями дает молодому Вентру превосходную возможность проявить себя, но юнец сомневается в альтруизме Биле.

Для остальных своих потомков, Робин и Маргариды, Биле составил не менее сомнительный план. Робин, довольно известная Вентру, якобы прибыла из другого города, чтобы выступить против Майкла. Биле хочет, чтобы она заняла место лояльной оппозиции, что позволило бы ему узнать, к какому влиянию стремятся прочие члены Камарильи. Маргарида появилась в городе под маской Каитиффа. Биле даже не стал говорить двум отпрыскам о наличии третьего потомка. Он хочет, чтобы Маргарида влилась в ряды анархов, сошлась с Бруха и, возможно, даже с обитающими в регионе членами Шабаша, чтобы снабжать его информацией о планах и замыслах отколовшихся фракций.

Внешность: На публике высокий, худощавый Биле сутулится, на его тонких губах застыла заискивающая улыбка. Он производит впечатление любящего наставника, который смирился с собственным невезением и прилагает все силы к тому, чтобы помочь своему подопечному во всех его начинаниях. Когда никто из Сородичей не видит, Жуан выпрямляется и становится выше своих потомков, что позволяет ему взирать на них сверху вниз в тех случаях, когда они заслужили его порицание. Волосы с сильной проседью и строгий взгляд придают ему покровительственный вид, из-за чего некоторые Сородичи в его присутствии чувствуют себя вполне свободно.

Советы по отыгрышу: В присутствии посторонних вы с любой мелочью обращаетесь к Майклу и предпочитаете не встречаться взглядом с окружающими. У вас манеры слабого, нерешительного существа. Но в приватной обстановке ваше поведение полностью меняется. Вы уверенно управляете своим выводком, своими потомками. Вы буквально выплевываете приказы и негодуете, если отпрыски не выказывают беспрекословного повиновения. Вас мало заботят не-жизни вашего выводка. Для вас они прежде всего инструменты и лишь потом - дальние родственники, и вы не считаете нужным скрывать от них свое отношение.

Сир: Тереза Мориер

Натура: Победитель (Competitor)

Маска: Конформист

Поколение: девятое

Становление: 1911

Примерный возраст: сильно за 40.

Физические атрибуты: Сила 3, Ловкость 2, Выносливость 4.

Социальные атрибуты: Обаяние 3, Манипулирование 5, Внешность 2.

Ментальные атрибуты: Восприятие 4, Интеллект 3, Сообразительность 4.

Таланты: Бдительность 3, Рукопашный бой 2, Эмпатия 1, Выразительность 2, Запугивание 4, Лидерство 4, Стиль 2, Хитрость 3.

Навыки: Ремесло 3, Вождение 1, Этикет 3, Исполнение (Performance) 3, Маскировка 2.

Знания: Академические знания 2, Бюрократия 2, Знание компьютера 1, Финансы 3, Расследование 2, Правоведение 2, Политика 4.

Дополнения: Контакты 1, Ресурсы 4, Слуги 2, Статус 3.

Дисциплины: Прорицание 1, Доминирование 4, Стойкость 4, Присутствие 3.

Добродетели: Совесть 2, Самоконтроль 5, Мужество 5.

Моральность: Человечность 5.

Сила воли: 6.

Майкл Брендис, протеже

Предыстория: Майкл стал Сородичем всего десять лет назад, и все эти годы он находится под тайной опекой своего сира, Жуана Биле. Никому за пределами клана Вентру (и мало кому в самом клане) не известно, что Биле – сир Майкла. Таков был план Биле, задуманный им еще до обращения Брендиса. В результате Майклу удалось создать себе репутацию молодого Сородича, который за короткое время сумел обзавестись множеством связей и добиться всеобщего одобрения. Он производит впечатление типичного Вентру: спокойный, уверенный, решительный и самонадеянный.

В реальности все обстоит совсем не так. На самом деле Майкл шагу ступить не может без разрешения или совета своего сира. Биле подавляет его подобно властному родителю. Жуан убедил юного отпрыска в том, что тот ни на что не способен и не просуществует и нескольких часов без покровительства и защиты Биле. В течение многих лет Майкл верил ему. Он повиновался всем распоряжениям сира, ни на шаг не отступая от роли послушного ребенка.

Сейчас, когда перед ним лежит новый город, Майкл впервые ощутил протест. Он понимает, какие возможности перед ним открываются, но не забывает и об опасностях. Он начал осознавать, что Биле намеренно выдвинул его на передний край, превратив в этакий громоотвод. Ночи полны опасностей, и Майкл понимает, что может погибнуть, если ситуация не изменится. Пока что он продолжает играть привычную роль, позволяя окружающим считать Биле своим умудренным летами советником, а себя – его господином. Сложись обстоятельства так, что эта иллюзия могла бы стать реальностью, и Майкл не упустил бы возможности. Если вы ему хватило смелости.

Внешность: Майкл – красивый мужчина со светло-рыжими волосами и зелеными глазами. Консервативный стиль одежды и несколько старомодная манера поведения помогают ему играть отведенную роль. Рост Майкла превышает шесть футов, у него широкие плечи и спортивная фигура. Но глаза выдают его: под внешним лоском внимательный наблюдатель может заметить сомнения, страх или… нечто менее определенное.

Советы по отыгрышу: Вы обладаете холодным умом и довольно приятным характером, но не всегда демонстрируете их. Вы с полной самоотдачей играете роль властного Вентру, едва не переходя грань пародии на старейшин, воплощая в себе все существующие стереотипы и предубеждения. По вашему царственному виду и светским манерам никто не заподозрит, что наедине с Биле вы становитесь покорным забитым ребенком. Помимо всего прочего, зарождающийся в вас протест заставляет вас выказывать Биле еще больше уважения, так как вы боитесь, что сир может разоблачить вас.

Сир: Жуан Биле

Натура: Мазохист

Маска: Архитектор

Поколение: десятое

Становление: 1989

Примерный возраст: слегка за 30.

Физические атрибуты: Сила 2, Ловкость 2, Выносливость 2.

Социальные атрибуты: Обаяние 4, Манипулирование 2, Внешность 4.

Ментальные атрибуты: Восприятие 3, Интеллект 2, Сообразительность 3.

Таланты: Атлетизм 1, Выразительность 3, Обходительность 2, Лидерство 3, Знание улиц 1, Хитрость 3.

Навыки: Вождение 2, Этикет 2, Огнестрельное оружие 3, Исполнение (Performance) 2, Маскировка 1, Выживание 1.

Знания: Академические знания 2, Знание компьютера 1, Финансы 3, Правоведение 2, Языкознание 3 (французский, немецкий, португальский, испанский), Оккультизм 1.

Дополнения: Союзники 1, Контакты 4, Стадо 1, Наставник 2, Ресурсы 4.

Дисциплины: Присутствие 4, Доминирование 2.

Добродетели: Совесть 3, Самоконтроль 4, Мужество 3.

Моральность: Человечность 7.

Сила воли: 4.

Робин Уизерс, соперница

Предыстория: Робин Уизерс работала советником по правовым вопросам у политиков и бизнесменов. Свою карьеру юриста она всегда ставила на первое место. Когда она «погибла» в автомобильной катастрофе в возрасте 40 лет, правовое сообщество скорбело о ее смерти. Ее возрождение в качестве вампира такого внимания не привлекло. Робин – любимое дитя Биле, он надеется, что после того, как все его планы будут реализованы, она займет место по правую руку от него. Поэтому он балует ее (по его меркам), предоставляя ей больше свободы, чем остальным двум потомкам.

Сама Робин ценит доверие, которое ей оказывает сир, и делает все, чтобы угодить ему. История ее появления в городе была тщательно продумана. Даже детальнейшее исследование ее прошлого не выявило бы никаких связей с Майклом или Биле. Она жила вдали от сира почти девять лет и самостоятельно создавала себе имя. В новый город она прибыла, чтобы сыграть роль противника своего «старшего брата», Майкла. Хотя на публике она поддерживает его, как и подобает примерной Вентру, при личном общении она рассказывает Сородичам о его некомпетентности. Она ищет себе союзников среди Тореадоров, Тремеров и Носферату, стремясь объединить кланы на почве их неприязни к страдающему манией величия Вентру.

Амбиции Робин не превышают амбиций ее сира. Она считает замысел Биле гениальным и хочет как можно лучше исполнить отведенную ей роль. Она будет следовать его указаниям, чтобы в будущем получить причитающуюся награду. До тех пор, пока она будет верить, что ее сир предлагает ей самые верные пути к богатству, она будет следовать за ним, куда бы он ни направился. Если же он когда-нибудь не оправдает ее доверия, она без колебаний отвернется от него. Что касается ее «брата» Майкла, но к нему она особого уважения не испытывает. Он всего лишь пешка, полезная, но не слишком важная фигура.

Внешность: Робин, в свои 40 лет обладавшая приятной внешностью, при жизни не имела времени на спортзалы и салоны. Ее вполне можно принять за обеспеченную домохозяйку и мать троих детей. Располагающая наружность и приятная, сдержанная манера поведения помогают ей завоевывать союзников и вводят врагов в заблуждение. На самом деле она достаточно агрессивна и – как свидетельствует ее послужной список – умеет побеждать.

Советы по отыгрышу: Вы берете на себя роль наперсницы, доверяющей окружающим и надеющейся добиться их ответного доверия. Вы позволяете посторонним узнать о ваших амбициях, но не в таком объеме, чтобы отпугнуть их. Проникайте в мысли Сородичей и пытайтесь определить, каких перемен они ждут, а затем делайте им предложение, которое позволит вам завоевать их доверие. Жадность, как вы поняли, может быть полезной. Сородичи всегда чего-нибудь хотят, а вы можете пообещать им найти это что-то. Иногда вы даже выполняете обещания.

Сир: Жуан Биле

Натура: Победитель

Маска: Интриган (Conniver)

Поколение: десятое

Становление: 1976

Примерный возраст: за 40.

Физические атрибуты: Сила 2, Ловкость 2, Выносливость 2.

Социальные атрибуты: Обаяние 2, Манипулирование 4, Внешность 2.

Ментальные атрибуты: Восприятие 4, Интеллект 3, Сообразительность 4.

Таланты: Бдительность 2, Уклонение 2, Запугивание 2, Лидерство 2, Хитрость 4.

Навыки: Вождение 2, Безопасность 2, Маскировка 1.

Знания: Академические знания 3, Бюрократия 2, Финансы 3, Исследование 2, Правоведение 4, Языкознание 1 (португальский), Политика 3.

Дополнения: Контакты 3, Наставник 1, Ресурсы 4, Статус 1.

Дисциплины: Прорицание 1, Доминирование 3, Затемнение 2, Присутствие 2.

Добродетели: Совесть 3, Самоконтроль 5, Мужество 4.

Моральность: Человечность 6.

Сила воли: 5.

Маргарида Кордейро, пария

Предыстория: Маргарида Кордейро – необычная Вентру, она слеплена из иного теста и поэтому отличается от своих «кровных родственников». Сейчас она одевается и ведет себя как асоциальный панк, но это не более чем игра. Маргарида – актриса. Биле знал, что для реализации плана ему понадобятся мужчины и женщины, способные долгое время оставаться «в образе», играть свои роли в течение нескольких месяцев, а то и лет. Его привлекли таланты Маргариды, и он тайком ото всех дал ей Становление, сообщав об этом только собственному сиру.

Маргарида, выбравшая себе образ Тореадора-анарха, играет эту роль с замечательным мастерством. Она не общается с выводком и отчитывается только перед Биле, передавая ему сообщения через систему тайников, по электронной почте и иными способами, позволяющими сохранить анонимность. План Биле детально разработан, но все же у Маргариды остается много свободного времени, когда она может заняться своими делами. Она легко считывает чужие эмоции по мимике и хорошо разбирается в людях, поэтому без особого труда может войти в почти любой социальный круг. Ей уже удалось добиться признания со стороны местных анархов.

Биле разрешил Маргариде делать все, что она сочтет нужным для того, чтобы поддерживать выбранный образ. Она активно помогает своей группе в составлении различных планов и, не особо задумываясь, нарушает традиции Сородичей и людей. Она убила нескольких полицейских, совершила поджог и даже осмелилась на дьяблери (ее сиру об этом ничего не известно). Маргарида знает, что Биле считает ее ценным имуществом и поможет ей выкрутится, если у нее начнутся действительно серьезные неприятности с властями (к чему вполне может привести ее нынешняя беспечность). Эта уверенность позволяет ей пускаться во все тяжкие вместе со своими новыми друзьями, которые уважают ее за безбашенность. Разумеется, всю собранную информацию она передает Биле, который затем сообщает нужные сведения Майклу и Робин.

Внешность: Маргарида – поразительно красивая темноволосая женщина. Сейчас она каждую ночь сбривает свои длинные волосы и украшает себя пирсингом и подходящими побрякушками.

Советы по отыгрышу: В образе анарха вы – шумная, своевольная хулиганка. Дерзость – это стиль жизни, а не удобная поза. На самом деле вы – довольно спокойная, здравомыслящая женщина. Биле для вас скорее наниматель, чем отец, и вы не питаете особых чувств к остальным членам «семьи».

Сир: Жуан Биле

Натура: Авантюрист (Thrill-seeker)

Маска: Фанатик

Поколение: девятое

Становление: 1993

Физические атрибуты: Сила 2, Ловкость 4, Выносливость 3.

Социальные атрибуты: Обаяние 4, Манипулирование 3, Внешность 4.

Ментальные атрибуты: Восприятие 2, Интеллект 2, Сообразительность 3.

Таланты: Бдительность 1, Атлетизм 2, Рукопашный бой 1, Уклонение 2, Эмпатия 3, Запугивание 1, Интуиция 2, Хитрость 3.

Навыки: Знание животных 1, Ремесло 1, Вождение 1, Огнестрельное оружие 1, Фехтование 2, Исполнение (Performance) 2, Маскировка 1.

Знания: Академические знания 1, Расследование 4, Языкознание 2 (английский, испанский), Политика 1.

Дополнения: Союзники 2, Контакты 1, Наставник 1, Ресурсы 1, Слуги 1.

Дисциплины: Стремительность 1, Присутствие 2, Стойкость 3.

Добродетели: Совесть 3, Самоконтроль 4, Мужество 4.

Моральность: Человечность 7.

Сила воли: 4.

Каста благородных

Скрывающиеся за кулисами кукловоды, не оставляющие следов искусные интриганы, владельцы несметных богатств и влиятельные особы – все это Вентру. Клан Вентру, как и его главный идеологический противник, клан Бруха, - это воплощенное противоречие. Послушать их, так они правят Сородичами, в то время как все, за исключением разве что самых наивных простаков, знают, что в нынешние ночи правление стало пережитком. В самом деле, успешные Вентру или нажили себе состояние в прошлом, а теперь процветают за счет накопленного dignitas, или же усвоили современные тактики. Давно минули времена, когда лорды-Каиниты из своих расположенных на скалах замков отдавали ужасные приказы. В Последние Ночи ценятся изящество и коварство. На смену военачальникам Вентру пришли Аристократы-советники, знать уступила место «серым кардиналам». Таковы требования Маскарада, поддержание которого необходимо Вентру для процветания. Ниже приведены описания нескольких наиболее примечательных Вентру, либо преуспевших в применении современных тактик, либо настолько искусных в прежних методах, что тайный мир до сих пор признает их величие.

Фабрицио Ульфила

Клан Вентру избегал тесного взаимодействия с Церковью: с их точки зрения, она кишмя кишела Тореадорами, Тремерами, Джованни и Ласомбра. Даже те из них, кто нашел себе место в обширной католической империи, оставались на низших ступенях иерархии, спрятавшись за святыми стенами и играя в джихад на местном уровне. Фабрицио Ульфила стал исключением из этого правила. Весьма примечательным и выдающимся исключением.

Сородичи поговаривают, что Ульфила числит всех кардиналов среди своих должников, что у него есть ключи от обширной библиотеки с текстами, которые Церковь признала еретическими, что даже сам папа отчитывается перед этим почтенным Каинитом. Все эти сплетни почти наверняка являются преувеличением, но все же Фабрицио вот уже несколько веков играет заметную роль в жизни Католической Церкви. Как и положено Сородичу, на протяжении столетий взаимодействующему с человеческой организацией, Ульфила сохраняет секретность. Он предпочитает действовать через телефонные звонки, обещая покровительство, через доверенных гулей или способных церковных служителей, на которых можно незаметно оказать влияние. Вот уже несколько веков Фабрицио остается той движущей силой, что таится за папскими буллами, официальными заявлениями по догматике и другими, более зловещими событиями. Некоторые считают его ответственным за Четвертый крестовый поход и даже за Инквизицию.

Так это или нет, но у Ульфилы, без сомнения, хватило бы влияния добиться всего, что ему приписывают. Связи Каинита кажутся поистине неохватными. Известно, что он контактировал с ковеном католических магов; упоминаются услуги, которые он оказал Амброджино Джованни и многим из юстициаров прошлого.

Клеветники утверждают, что в нынешние ночи власть Фабрицио пошла на убыль и что Церковь сейчас уже не столь значима и влиятельна, как в годы его стремительного восхождения. Ульфила в ответ на эти инсинуации лишь улыбается. Он видит, что по мере приближения Последних Ночей все больше отчаявшихся людей становится верующими, то ли просто из желания подстраховаться, то ли и в самом деле прозрев. Да, мир в целом стал более светским, особенно по сравнению с Долгой Ночью Темных Веков, но он одновременно стал и более густонаселенным, поэтому число верующих увеличилось, хотя доля их среди всех жителей Земли и уменьшилась. На их спинах строится Дом Господа – а также и влияние Ульфилы.

Анушин-Раван

Вентру Анушин-Раван, известная своими добродетелями и уважением к Элизиуму, пользуется признанием и поддержкой со стороны Сородичей Камарильи. Особое уважение к ней, помимо собратьев-Вентру, питают Тореадоры. В конце 1950-х годов Анушин-Раван объединила ресурсы нескольких партнеров из клана Вентру, чтобы приобрести расположенный у побережья Греции остров Ярос.

Превратив остров в личное владение и убежище, Анушин-Раван объявила, что вся его территория является Элизиумом. Хотя она неодобрительно относится к Сородичам, которые считают ее убежище чем-то вроде приюта, некоторое время назад она открыла доступ на остров всем Сородичам Камарильи. Сама Анушин-Раван предпочитает общество приглашенных гостей, с которыми и проводит ночи за пением и пирушками. Официально остров считается необитаемым, на самом же деле на нем проживает небольшая колония рыбаков. Из числа этих людей Анушин-Раван выбирает себе слуг, рабов для утех и постоянные «сосуды».

На протяжении трех веков до приобретения острова Анушин-Раван посещала Ярос и делилась кровью с пиратами, нашедшими там убежище. Позже она дала этим пиратам наложниц, потомство которых начало заселять регион. Мало кто из Вентру (не говоря уже о других Сородичах) знает, что к тому времени, когда Анушин-Раван купила остров, она так долго питала его тайных обитателей своим витэ, что потомки пиратов и их наложниц превратились в семью потомственных гулей. Ученые Сородичей до сих пор спорят о возможности подобного явления, но Анушин-Раван не сомневается в его реальности, так как на Яросе обитает несколько задержавшихся в нашем мире фей, чье магическое присутствие постепенно превратило островитян из обычных гулей в наследственных.

Знакомые Анушин-Раван полагают, что в своих действиях она руководствуется бескорыстными мотивами. Она заработала себе состояние на международных капиталовложениях, при этом в пределах ее островных владений ни разу не были нарушены традиции Элизиума, а сама она никогда не просила гостей об ответной услуге. Впрочем, она попросила несколько неприятных групп Сородичей покинуть остров, и впоследствии выяснилось, что одна из них принадлежала к Шабашу. Но есть и те, кто, даже ничего не зная об островных гулях, сомневается в ее щедрости. Что же она получает, помимо статуса и известности?

Не изменяя своей обычной дипломатичности – ее выход в свет был отмечен грандиозным празднеством, которое посетила почти сотня выдающихся Сородичей того времени, - Анушин-Раван просто называет таких хулителей пессимистами. Она приложила немало усилий, чтобы создать уютное убежище, где могли бы отдохнуть уставшие от безобразий Джихада Сородичи. Зачем же пытаться опорочить ее задумку?

Ян Питерзоон, Дитя Камарильи

Предыстория: Для Яна Питерзоона Геенна и Книга Нод – не более чем набор суеверий, унаследованный от Темных Веков. Ян понимает, что Сородичи – существа весьма недоверчивые и мелочные: его гранд-сир погиб в вендетте. Разговоры о Геенне и мстительных Патриархах лишь подпитывают эту паранойю и приводят к расколам, страху и неспособности действовать. Последние Ночи настали потому, что глупые старейшины проецируют свои страхи на окружающих и слишком много значения придают пустым совпадениям и случайностям. Но Ян не страдает слепотой. Он знает, что что-то происходит, но события эти – всего лишь следствие изменений в общественном устройстве Сородичей. Нечто похожее упоминается в легендах Сородичей, а еще можно вспомнить Константинополь и Восстание Анархов. Ян считает, что Камарилья, вместо того, чтобы прятаться от «Геенны», должна принять перемены, эволюционировать и приспособиться к новому тысячелетию. В противном случае, как опасается Ян, Камарилья падет и будет уничтожена в рукотворной Геенне.

Ян приобрел немалое влияние на СМИ, чтобы успешней бороться с суевериями Сородичей. Он объявил войну книгам. Он хочет, чтобы Тайный Совет карал за любую ссылку на Книгу Нод, так как все эти ссылки лишь подпитывают апокалиптические страхи Сородичей и мешают Камарилье удержать власть. Он собрал ученых и исследователей из числа Сородичей, чтобы найти «научное» обоснование существованию вампиров – лишенные мистических покровов объяснения могут уменьшить страх Каинитов перед Геенной.

Несмотря на то, что с самой ночи своего Становления Ян Питерзоон оказался в центре вероломного заговора византийских Сородичей, он сохранил приверженность принципу noblesse oblige, как и подобает царственному Вентру. Он искренне верит, что dignitas Вентру включает руководство остальными Сородичами. Он следует бесполезным этическим нормам, предписывающим возглавлять, но не потакать жадности, советовать, но не владычествовать. Тем не менее, Питерзоона нельзя назвать наивным. Он знает, что большинство Сородичей слишком близоруко и не способно понять собственной выгоды. Поэтому он охотно потакает мелочным интригам внутри расы Каина и готов поддерживать бесконечный джихад – но только до тех пор, пока это способствует безопасности Сородичей и позволяет хранить их существование в тайне.

Внешность: Ян Питерзоон, с его пронзительно-голубыми глазами и жесткими светлыми волосами, является типичным представителем скандинавов. Во время путешествий он часто красит волосы, так как многие Сородичи находят его внешность необычной и несколько вызывающей. Ян всегда одевается весьма стильно, предпочитая пошитые на заказ костюмы из высококачественных тканей и соответствующие аксессуары.

Советы по отыгрышу: Ваша ставка в игре высока, и вам прекрасно известно, сколько дел вам еще предстоит. И все же не стоит проявлять беспокойство. Если окружающие поймут, что вы сомневаетесь в своих возможностях, они набросятся на вас подобно акулам, почувствовавшим запах крови. Ваш сир, Хардештадт, оставил вам превосходное наследство, которому надо соответствовать, и вы не так боитесь проигрыша, сколько его разочарования в том случае, если вы не сумеете решить задачу, ради которой были избраны.

Клан: Вентру

Сир: Хардештадт Младший

Натура: Идеалист

Маска: Директор (Director)

Поколение: седьмое

Становление: 1723

Примерный возраст: под 30.

Физические атрибуты: Сила 3, Ловкость 3, Выносливость 6.

Социальные атрибуты: Обаяние 4, Манипулирование 5, Внешность 3.

Ментальные атрибуты: Восприятие 5, Интеллект 4, Сообразительность 3.

Таланты: Бдительность 4, Атлетизм 2, Рукопашный бой 2, Уклонение 2, Эмпатия 4, Выразительность 3, Обходительность (Grace) 4, Запугивание 4, Лидерство 4, Знание улиц 1, Стиль 4, Хитрость 6.

Навыки: Вождение 2, Этикет 4, Огнестрельное оружие 1, Фехтование 4, Исполнение (Performance) 4, Маскировка 2, Выживание 3.

Знания: Академические знания 4, Знание компьютера 2, Финансы 5, Расследование 3, Правоведение 4, Языкознание 4, Политика 4, Наука 2.

Дополнения: Контакты 5, Стадо 2, Влияние 3, Наставник 5, Ресурсы 5, Слуги 2, Статус 4.

Дисциплины: Прорицание 1, Доминирование 4, Стойкость 5, Затемнение 2, Власть над тенью 1, Могущество 3, Присутствие 4.

Добродетели: Совесть 3, Самоконтроль 4, Мужество 3.

Моральность: Человечность 6.

Сила воли: 7.

Само совершенство

читать дальше

Вентру считают себя самым сильным и самым значительным из кланов; самой совершенным семейством Каинитов. Они, предположительно, оказывают самое большое влияние на мир смертных и занимают самые важные должности в Камарилье. Их природные способности делают их великолепными лидерами, а традиции, воспитание и манеры выделяют их среди всего того неупокоенного сброда, что рыскает в ночи. Разумеется, такие заявления кажутся напыщенными и высокомерными, и мало кто из остальных Сородичей согласится с ними, но Вентру и в самом деле наделены немалыми достоинствами. Речь не идет о судьбе, благородном наследии или «руке Каина», но клану Вентру, судя по всему, принадлежит вся полнота светской власти в мире.

Чем можно подкрепить эти провоцирующие заявления? Прежде всего, Вентру обладают большим влиянием, чем почти любой другой клан, несмотря на численность их соперников. Так как членам клана принадлежит большинство важных должностей, в том числе и княжеских, Вентру могут так или иначе контролировать процесс создания Сородичей. В молодые годы Вентру тратят на обдумывание будущего намного больше времени, чем многочисленные отступники или представители других разрастающихся кланов, таких, как Бруха. Вентру ведут более спокойную не-жизнь и предпочитают увеличивать состояние, а не растрачивать энергию на легкомысленные забавы и насилие.

К тому же, тесные связи клана с человеческими организациями позволяют ему добиваться делаемых результатов и защищать свои интересы и своих представителей. Обладая, наверное, самыми многочисленными связями в мире смертных, Вентру могут отгородиться от противников грудой тел. Невероятное богатство и обширные знакомства клана еще больше увеличивают его могущество. Они могут купить все и всех, стоит им только захотеть. Другие состоятельные кланы, такие, как Джованни или Тореадоры, и близко не сравнятся с Вентру в обладании обширными, четко структурированными ресурсами.

Повторим еще раз: Вентру принадлежит больше высоких должностей в Камарилье, чем любому другому клану. Князья Вентру повышают престиж клана и расширяют его влияние в своих городах. Примогены, сенешали, шерифы и гарпии из числа Вентру еще больше усиливают положение клана. Они могут грызться между собой по самым незначительным поводам, но в трудные времена все могущественные Вентру объединяют усилия, и тогда они могут двигать горы. Лишить Вентру власти очень сложно, потому что большинство должностей принадлежит его соплеменникам. Более того, предприимчивые Аристократы всячески пытаются занять те места, которые еще не попали в руки Вентру. С каждым десятилетием число руководителей Вентру растет, а не уменьшается.

Иерархия и традиции Вентру превратили их в один из самых сплоченных кланов Сородичей, за исключением таинственных Тремеров и замкнувшихся в тесном семейном кругу Джованни. Большинство Вентру, какими бы ни были их личные мотивы, понимают, что это единство (пусть даже поддерживаемое такой абстракцией, как dignitas) позволяет им увеличивать собственное благосостояние и известность. Тот факт, что в случае надобности Вентру могут рассчитывать на помощь (или хотя бы на невмешательство) соплеменников, возвышает клан над остальными Сородичами, в особенности теми, кто не обладает королевским милосердием и благородством.

Недавние ночи показали: времена меняются. Физически сильные кланы, такие, как Бруха, по-прежнему играют важную роль в Камарилье. Но так уж получилось, что современное оружие позволило уравнять тех, кто изначально обладает повышенными физическими способностями, и тех, кто этих способностей лишен. Вентру вовсе не нужна воинская доблесть поддерживающих их кланов, скорее, они хотели бы выровнять физические силы игроков.

Все вышесказанное придает определенный вес претензиям Вентру на звание «первых среди Сородичей». В этом отношении ситуация складывается вполне благополучно. Сильнейшие или нет, но Вентру по-прежнему нуждаются в остальных пяти кланах, которые поддерживают существование и функционирование Камарильи. Они это понимают и охотно признают. Но не стоит забывать об одной мелочи. Камарилья пережила потерю Гангрел. Возможно, она переживет потерю еще одного клана. Потери Вентру она не переживет.

Камарилья

Камарилью создали Вентру, с незначительной помощью со стороны дружественных кланов. Клан взял на себя обязанности по развитию секты и поддержанию традиций. Большая часть dignitas клана связана с этой пятисотлетней мечтой, и старейшины Вентру вовсе не хотят, чтобы с ней что-нибудь случилось. По мнению Директората, тесная связь Вентру и Камарильи в обозримом будущем не нарушится.

Вентру считают себя руководителями секты. Они должны возглавлять остальные кланы и помогать им в поддержании стандартов и традиций Камарильи. Здесь правило noblesse oblige проявляется в полной мере. Камарилья существует для того, чтобы приносить пользу Сородичам, защищать их как друг от друга, так и от гнева смертных. Вентру гордятся своими обязанностями перед Сородичами и обычно с необычайной серьезностью относятся ко всему, что касается секты и ее целей. Некоторые Вентру твердо верят, что их клан прекрасно существовал бы и без Камарильи. У них есть власть и возможность защитить себя. Прочие кланы не столь удачливы. Они не могут сотрудничать со стадом, как это делают Вентру, поэтому они навлекут на Сородичей новую, еще более ужасную Инквизицию.

Гангрелы

Уход клана Гангрел стал для Вентру тяжелым ударом – намного более тяжелым, чем они стараются показать. Это, без сомнения, тяжелая потеря и для секты, и для стоящего у ее руля клана. Существует несколько точек зрения на это событие. Некоторые считают, что Камарилья должна полностью снять с себя ответственность за клан и проклясть Гангрел, как были прокляты Джованни и прочие неподконтрольные линии крови. Другие жаждут примирения. Они хотят вернуть в секту хотя бы часть Гангрел и признать их орган управления частью структуры Камарильи. Конечно, этот орган не сможет объединить всех (или хотя бы большинство) Сородичей-анималистов, но он создаст клану определенную репутацию и вернет имя Гангрел в реестр секты.

Претенденты на трон

Вентру молчаливо признают еще двух претендентов на верховенство в Камарилье: Тремеров и Тореадоров. Клан еженощно трудится над тем, чтобы не позволить этим могущественным соперникам узурпировать власть и потеснить позиции Вентру. Прежде всего, он старается установить как можно более тесные отношения с обоими кланами, следуя давней мудрости: «Держи друзей близко, а врагов – еще ближе». К Ласомбра эта тактика едва ли применима, но она вполне годится для художников и магов.

Угроза со стороны Тореадоров ощущается сильнее, в основном потому, что их сферы влияния и сеть контактов в мире смертных частично пересекаются с интересами Вентру. К тому же Тореадоры, в отличие от Тремеров, находятся в хороших отношениях с большинством остальных кланов, что делает их позицию довольно сильной и позволяет им рассчитывать на поддержку (впрочем, многие Сородичи относятся к этому как к меньшему из зол). По счастью, то же самое можно сказать о самих Вентру, которым удалось наладить хорошие рабочие отношения с Тореадорами. Оба клана одинаково смотрят на многие вопросы политики Камарильи, они довольно успешно работают бок о бок. В настоящий момент оба клана соблюдают пусть напряженный, но нейтралитет, и Вентру не ставят перед собой задачу систематического ослабления Тореадоров. Зато они используют своих фактических союзников в игре против общих соперников, Тремеров.

Вентру никогда не питали особого почтения к Тремерам, но они уважают власть, которой обладает клан. Чернокнижники обладают таким множеством неведомых умений, что Вентру – весьма здравомыслящие Вентру – при общении с ними испытывают беспокойство. Время от времени Тремеры пытаются усилить свое влияние в Камарилье, но Вентру ставят их на место при помощи самого надежного оружия из своего арсенала: уважения. Все остальные кланы боятся неведомого, а Тремеры – это воплощенная тайна. Их считают кланом, наименее заслуживающим доверия, и Вентру не позволяют остальным забыть об этом. По мнению Вентру, они смогут удерживать Тремеров в узде до тех пор, пока клан не сумеет избавиться от своей зловещей репутации.

Отношения между кланами

Все перечисленные ниже стереотипы Вентру были и остаются именно стереотипами. Вентру может совершенно по-разному относиться к отдельным представителям других кланов. Не все Вентру разделяют общее отношение клана к остальным Сородичам. И все же эти стереотипы позволяют представить, как Вентру относятся к дружественным Каинитам и миру в целом.

Бруха

Бруха – это настоящая загадка: они невыносимо нахальны в молодости и невероятно умны в старости. Трудно сказать, что хуже. Нужно воздать должное их силе и их взглядам, но многовековые обиды и взрывной характер делают их в лучшем случае непредсказуемыми союзниками. Относитесь к ним с уважением, но держите их на расстоянии вытянутой руки, как вы поступили бы с опасным животным.

Малкавианы

Наши психически неуравновешенные кузены, несмотря на все свое безумие, все же приносят Камарилье ощутимую пользу. Мы плодотворно сотрудничали с ними в прошлом, но не в тех случаях, когда требовалась точность. При общении с ними следует сохранять чувство юмора – как и терпение. И потом, они в лучшем случае могут быть второстепенным источником ресурсов, но уж никак не непосредственной угрозой или ценным активом. Чаще всего (но не всегда) лучшая тактика по отношению к ним – полное игнорирование.

Носферату

Они знают то, что известно и нам: информация – вот источник власти. Их способность собирать информацию поражает, но их одержимость собранными сведениями вызывает жалость. Все же они трудятся на благо секты и вовсе не обязательно желают нам смерти. Они могут стать превосходными союзниками, если их удастся обнаружить, но они редко оказываются там, где вы хотели бы их видеть (по крайней мере, в глаза они не бросаются). У каждого князя под рукой должен быть один их них, но не стоит испытывать к ним признательность.

Тореадоры

Наши ближайшие союзники и соперники. К счастью для нас, они витают в облаках и не слишком интересуются делами. Их пустая увлеченность красотой отвлекает их от более важных занятий. Но они неглупы и в случае кризиса могут с должным пылом взяться за решение проблем. Чтобы управлять ими, надо направлять их к правильно выбранным целям. Нашим целям.

Тремеры

Опасные, скрытные и бесчестные. Волшебство Тремеров выделяет их из толпы, но увлеченность «магическим искусством» делает их париями и отверженными. Что ж, тем лучше. Если и есть клан, без которого секта прекрасно бы обошлась, то это они, но все же лучше числить их среди союзников, чем позволить им присоединиться к Шабашу или обрести независимость. Они не так могущественны, как им кажется, но все же за ними нужен глаз да глаз.

Шабаш

Дураки, чудовища и предатели нашей расы. Мы не испытываем жалости к Шабашу. В мире для них нет места, поэтому они должны быть уничтожены – все, до последнего вампира. Их неразумное, грубое и нелепое поведение является насмешкой над наследием Каина и ставит под угрозу всех нас. Если бы не неусыпная бдительность Ласомбра, они давным-давно порвали бы друг друга на куски. Рано или поздно именно так мы с ними и поступим.

Ласомбра

Со времен Первого Города они пытаются нагнать нас, наступают нам на пятки, надеясь подобрать за нами объедки. Они играют во власть, но не понимают ее сути. Они прячутся в тенях и издалека наблюдают за человечеством, боясь – и не желая – взять быка за рога. С каждой ночью их влияние слабеет, на место старейшин приходят необразованные мерзавцы, знать не знающие о достоинстве и способностях, которыми некогда славился клан. Они вызывают неприязнь и достойны лишь презрения, насмешки и – в первую очередь – огня.

Цимисхи

Непонятные чудовища – вот кто они, и при этом очень опасные. То есть, опасны они тогда, когда вы в темном переулке сталкиваетесь с их отвратительной шайкой. Во всех остальных случаях они довольно безвредны. Их ребяческое увлечение плотью лишило их и проницательности, и цели.

Независимые кланы

Если независимые кланы и достойны доброго слова, то только потому, что у них хватило ума не присоединяться к Шабашу. Приняли бы мы их в Камарилью? С настороженной улыбкой. Это выродившиеся, низкие, сомнительные кланы, но все же они застуживают места за нашим столом. До тех пор, пока они соблюдают наши правила, мы готовы оказывать им покровительство. В наших городах они могут вести свое бесцельное существование, не беспокоя при этом тех, у кого есть более важные дела.

Ассамиты

Любопытная семейка, эти Ассамиты. Они наделены пугающей энергией и способностями, но тратят не-жизнь на дьяблери. С помощью Тремеров мы вырвали им клыки, но сейчас они, похоже, готовятся расплатиться с нами; они вырвались из западни и нарушили наше соглашение. Поэтому мы не можем более мириться с ними. До тех пор, пока мы не сумеет снова посадить их на цепь, доверять им можно только в крайнем случае.

Последователи Сета

Обаятельные гадюки, умеющие подчинять и унижать. Мы не собираемся терпеть их и их ужасные методы. Они пачкают все, к чему прикасаются; или же хотят убедить нас в этом. На самом деле они – просто кучка эгоистов, которые пытаются вернуть безмятежные змеиные ночи из Книги Бытия. Будь их цель менее призрачной, они представляли бы собой серьезную угрозу. Если их присутствие оскорбляет тебя (а иначе и быть не может), постарайся избавиться от них любым доступным тебе способом.

Джованни

Они называют себя нашими конкурентами в борьбе за власть и положение. Может быть, они смогли бы соперничать с нами, если бы выбрались из своих склепов и сосредоточились на «здесь» и «сейчас», а не на давно умершем прошлом. Эта одержимость призраками и духами предков просто неприлична. Она могла бы показаться забавной, если бы не была столь нелепой. Если они вхожи в ваш дом, за ними нужно внимательно наблюдать – как и за любым другим гостем. Не позволяйте им обустраиваться на своей территории и никогда не щадите их.

Равнос

Они заявляют, что у них есть честь, но так говорят все воры. Их сомнительное происхождение, страсть к фокусам и склонность к бродяжничеству делает их совсем неподходящей компанией. Вам вовсе не обязательно терпеть их присутствие. Заставьте их уйти в другой город – ничего другого это сборище мерзавцев не заслуживает. Но все же недоверие следует дополнить состраданием, так как они лишись последней надежды.

Дисциплины

Сверхъестественные способности Сородичей возвышают их над толпой смертных. Именно эти силы – в дополнение к бессмертию – дают Сородичам, и в особенности Вентру, право поступать по своему желанию и овладевать всем, что придется им по вкусу. Вентру редко называют свои Дисциплины и неохотно признают их существование. Большинство Вентру считают Дисциплины чем-то вроде вульгарных костылей, которые помогают неумелому Сородичу достичь желаемого в тех случаях, когда его собственных возможностей не хватило. Даже пользуясь этими силами, они говорят о них обиняками, словно стараясь поколебать собственную веру в даруемые проклятием Каина умения: «Я заставил его взглянуть на мир моими глазами» или «Он понял, в чем его выгода, и пришел ко мне». Некоторые Вентру предпочитают считать эти силы неотделимой частью своей сверхъестественной природы, а не психологическим трюком или «мистическим проклятием».

Ниже приводится описание нескольких вспомогательных систем, которые Рассказчик может использовать по своему усмотрению.

Стойкость

Члены клана часто отрицают свою физическую удаль, но охотно пользуются ею. Не один бунт анархов закончился в тот самый момент, когда очередной буйный бродяга впал в неистовство, понимая, что его противник-Вентру не получил ни царапины. Польза от присущей членам клана прочности очевидна, и разногласия вызывает только тактика ее использования. Участвуя в столь низменных развлечениях, как битва, Вентру часто притворяются, что получили больше повреждений, чем на самом деле, и повреждения эти причиняют им боль. Это позволяет им сбить с толку противников и сохранить в тайне истинные возможности Дисциплины. Как гласит один из афоризмов Вентру, «Никогда не показывай, на что ты способен на самом деле».

Доминирование

Способность Вентру Доминировать над окружающими одновременно является их благословением и проклятием: ею можно воспользоваться, когда остальные методы оказались бессильны, но ленивые и невоспитанные Вентру слишком быстро начинают полагаться только на нее. Без сомнения, это одно из самых полезных умений для Сородича. Многие сиры советуют своим потомкам овладевать этим искусством, одновременно предостерегая их от злоупотребления Дисциплиной и частого ее использования. Навык Доминирования оказывается весьма кстати, когда приходится вести дела со смертными и даже с другими Сородичами. Доминирование помогает сохранять Маскарад, уступая в этом по эффективности только полному соблюдению всех правил. Вентру в совершенстве овладели искусством вплетать мысленные распоряжения в обычные фразы. Искусный Вентру может так умело вставить приказ в долгую, ничем не примечательную беседу, что его жертва не поймет, что случилось. Вентру может несколько раз задать один и тот же вопрос, а потом сформулировать запрос и усилить его мысленным приказом. Собеседник при этом будет думать, что он просто оговорился или случайно разболтал то, о чем не собирался сообщать, но ему даже в голову не придет, что тут имело место какое-то принуждение.

Присутствие

Таинственная сила личности, которой обладает большинство Вентру, даже в самых грубых своих проявлениях намного изящней, чем Доминирование. Смертные, попадающие под ее влияние, часто вообще не подозревают, что стали жертвой непонятных сил, и едва ли могут предположить, что с ними происходит нечто неестественное. Единственным недостатком Присутствия является то, что очень часто эта сила становится всеобъемлющей. Порою Вентру вовсе не надо запугивать смертного до дрожи в коленях или вызывать в нем сильную, почти любовную привязанность к своей персоне. Для таких случаев Вентру разработали более хитроумные способы применения этой силы.

Система: по решению Рассказчика после выполнения излишне успешного броска (результатом которого станет воздействие, по силе превышающее первоначальный замысел персонажа) игрок может потратить единицу Силы воли, чтобы убрать лишние успешные баллы и добиться желаемого эффекта. Игрок может воспользоваться этим правилом один раз за сцену (эпизод). Присутствие работает так, как было задумано самим Каином, вот и все.

Проклятие лавра (Стойкость седьмого уровня)

Эта пугающая сила позволяет Сородичу преодолеть одно из традиционных проклятий неупокоенных: страх перед колом. Развив владение Стойкостью, Вентру может нейтрализовать проткнувший его сердце кол, постепенно изменив форму этого мертвого органа так, чтобы кол больше не ранил его. Кол, вытесненный из сердца с помощью этой силы, остается в теле Сородича и даже может быть виден под слоями одежды.

Система: Игрок тратит единицу постоянной Силы воли и выполняет бросок на Выносливость + Выживание (сложность 9). Количество успешных баллов определяет время, требующееся Сородичу для того, чтобы выйти из состояния неподвижности.

Одноразовое использование этой силы позволяет избавиться только от одного кола. Если персонажа вновь постигнет та же судьба, он может повторить попытку, конечно, в том случае, если игрок решит потратить еще одну единицу Силы воли. Если бросок на использование этой силы провалился, кол останется в сердце; повторить попытку применительно к данному колу нельзя.

Один успешный балл: год

Два успешных балла: шесть месяцев

Три успешных балла: один месяц

Четыре успешных балла: неделя

Пять успешных баллов: одна ночь.

После того, как кол был вытеснен из сердца, он остается в теле вампира, обрастает мертво плотью и, возможно, выпирает под неудобными углами. Сородич может в любое время выдернуть кол, получив при этом два уровня усиливающихся (aggravated) повреждений.

Система МЕТ: Для использования этого умения игрок тратит единицу постоянной Силы воли и выполняет бросок для проверки физических параметров (Static Physical Challenge), сложность равна 9. В случае успешного броска он тратит от одной до пяти точек временных Physical Traits следующим образом:

Одина точка: год

Две точки: шесть месяцев

Три точки: один месяц

Четыре точки: неделя

Пять точек: одна ночь.

Во всем остальном сила работает точно так же, как и в версии для Рассказчика.

Новая Добродетель

Описываемая ниже Добродетель, как и все Добродетели и Недостатки (Изъяны), используются в хрониках по решению Рассказчика. Более подробно Добродетели и Недостатки описаны в книге Vampire: the Masquerade.

Совершенство (социальная Добродетель, 6 точек)

Становление пробудило в вас черту характера, которую окружающие находят особенно неотразимой. Вы можете выбрать одно из перечисленных Дополнений: Союзники, Членство в Черной Руке, Престиж клана, Контакты, Слава, Стадо, Влияние, Наставник, Ресурсы, Слуги, Статус в Шабаше или Статус. Значение этого Дополнения может на единицу превышать максимальное значение для вашего поколения. Так, Сородич 10-го поколения может выбрать эту Добродетель и поднять значение Контактов до 6. Вы можете выбрать эту Добродетель ради одного-единственного Дополнения, значение которого по воле мастера уменьшилось (а затем может и увеличиться). При выборе этой Добродетели игрокам следует руководствоваться здравым смыслом: у архонта Камарильи едва ли может быть Членство в Черной Руке со значением 7.

Система МЕТ: Эта Добродетель позволяет игрокам выбрать одно из Дополнений (Союзники, Членство в Черной Руке, Престиж клана, Контакты, Слава, Стадо, Влияние – в любой области, Наставник, Ресурсы, Слуги), в котором их персонаж достиг совершенства. Значение этого Дополнения может быть на единицу выше, чем позволяется поколением персонажа. Например, игрок с персонажем-Вентру девятого поколения может поднять значение Ресурсов до 6. Как уже говорилось ранее, выбор Дополнений должен основываться на здравом смысле.

Отринутая благосклонность Афродиты

(Доминирование ***, Стойкость ***)

Это умение, разработанное много веков назад, защищает Вентру от способностей, развитых у их соплеменников и у Тореадоров. Хотя воздействие Присутствия не так заметно, как обработка Доминированием, оно не менее эффективно. Отринутая благосклонность Афродиты позволяет Вентру защититься от манипулирования эмоциями с той же успешностью, с которой поколение защищает его от сил Доминирования.

Система: эта способность, однажды выученная, нейтрализует действие всех эффектов Присутствия 1-3 уровней, если ими пытается воспользоваться Сородич с более высоким, чем у персонажа, поколением. Так, на Вентру 9 поколения не подействует Взгляд Ужаса в исполнении Сородича 12-го поколения.

Чтобы овладеть этим умением, нужно потратить 20 баллов опыта.

Система МЕТ: эта способность позволяет персонажу игнорировать воздействие Благоговения, Взгляда Ужаса и Восторга, если ими пытается воспользоваться Сородич с более высоким, чем у персонажа, поколением.

Отринутая благосклонность Афродиты стоит 10 баллов.

Песнь жизни

(Доминирование *, Присутствие *)

Это умение позволяет Вентру проникнуть сквозь словесное оформление одной из фраз, высказанных собеседником, и понять его сущность, скрытую за словами. Самому Вентру не надо ничего говорить, он просто осмысливает то, что услышал.

Система: игрок выполняет бросок на Интеллект + Эмпатия (сложность равна сумме значений Манипулирования и Выразительности у собеседника). Получив хотя бы один успешный балл, Вентру может определить Маску собеседника по самому обычному из его высказываний. Эта сила срабатывает только с живыми существами – в Сородичах нет искры жизни, которая окрашивает их слова в разные цвета.

Для приобретения этой силы надо потратить 4 балла опыта.

Система МЕТ: чтобы определить Маску собеседника, игрок выполняет проверку ментальных качеств (Mental Challenge) и подтверждает результат проверкой Эмпатии. Как уже говорилось ранее, сила не действует на Сородичей.

Песнь жизни стоит 2 балла.

Вентру и мир смертных

Вентру, как и все прочие Сородичи, существуют одновременно в двух мирах. В первую очередь, они – часть мира Сородичей и кланов, мира, в котором секты и города схлестываются в битвах после наступления темноты, мира, в котором Сородичи, и в особенности Вентру, проводят большую часть времени. Но они также и часть мира смертных, который называют то реальным миром, то миром спящих, то миром черни, то просто – человечеством. Он окружает Сородичей, влияет на все их действия и, фактически, является площадкой для всех их схваток и побед. Смертные – это земля, по которой ходят Сородичи, это деньги на их счетах, это кровь, поддерживающая их существование. Без смертных мир вампиров был бы невозможен, как бы ни пытались Сородичи отрицать это.

читать дальше

Вентру охотно признают власть и влияние людей в обоих мирах. Вся организационная мощь Камарильи предназначена для защиты Сородичей от мстительного зверя по прозванию человечество. Инквизиция преподала хороший урок. Вместе с тем, многие Вентру считают, что Сородичи во всем превосходят стадо, а сами они во всем превосходят Сородичей (пусть и не безмерно). Но как же им удается примирить два таких разных подхода: страх перед людьми и чуть ли не полное пренебрежение ими? Очень просто. Они уважают организации и не обращают внимания на отдельных людей.

Подобное отношение тревожит многих Сородичей. Они утверждают, что такие взгляды немногим отличаются от доктрины кровожадного Шабаша, говорят, что Сородичи – не боги, им не позволено играть жизнями смертных. Такое «мягкосердечие» обычно встречается насмешками и высокомерными взглядами. Вентру не презирают мир смертных, они относятся к нему как к полезному инструменту или обязательному ритуалу, примерно как смертные относятся к процессу питания и уборке мусора.

Сила организаций

Сила человечества заключена в его многочисленности. В одиночку человек не может противостоять даже самому юному из Сородичей. Небольшие группы людей ничего не могут противопоставить пугающим силам старейшин. Но армии, неуправляемые толпы и общественные движения сметут все на своем пути. У стада есть замечательная особенность – они могут работать вместе, чего не дало большинству Сородичей. Они охотно подчиняют себя стремлению к высшей цели или (в крайнем случае) склоняются перед сильным владыкой. Вентру восхищаются присущим смертным умением подавить собственные «я» и пренебречь своими нуждами и желаниями.

На самом деле Вентру пытаются добиться того же как от клана, так и от Камарильи в целом. Они могут похвастаться некоторыми успехами, но борьба с хаосом и алчностью еще далека от завершения. Совсем недавно Камарилья, это излюбленное детище Вентру, пережила серьезный удар: уход клана Гангрел. Одновременно с этим, междоусобные схватки и трения в клане не позволяют Вентру сообща работать в полную мощность. Даже Тремер, с их легендарной иерархической структурой, не могут добиться дисциплины, духа сотрудничества и преданности, которые царят в армиях постиндустриальных государств.

Итак, Вентру с большим уважением относятся к человеческим организациям и даже побаиваются их. Хотя они могут повлиять на ключевые фигуры в группе, группа в целом продолжит движение к цели и власти. Изменение результатов местных выборов не разрушат демократию. Подкуп судьи или полицейского не приведет к развалу системы правосудия. Шантаж священника не помешает процветанию Церкви. На место убитого солдата встанет новый, потрясая ружьем. Идея и организация – это нечто большее, чем простая сумма составляющих частей, и Вентру вынуждены считаться с этой силой. Взаимодействие с объединившимися людьми и подавление их пугающей энергии требуют множества усилий, невероятной хитрости и несокрушимой силы воли. Вентру в прошлом уже справлялись с этой задачей, они управляли целыми системами, пытаясь с их помощью достичь собственных целей, но работа их никогда не была легкой. Это все равно, что играть с огнем. Стоит на краткий миг забыть об осторожности, и огонь обожжет своего повелителя.

Бессилие отдельных людей

С другой стороны, отдельно взятый человек ничего не значит. В отличие от большинства членов Шабаша, которые смотрят на людей как на еду, Вентру не питают уважения к людям из-за особенностей их разума. Вентру превосходно владеют Дисциплинами, позволяющими формировать, менять и стирать мысли и эмоции других существ. Никакой другой клан не сравнится с ними в этом умении. Даже самый юный Аристократ быстро учится влиять на разум людей. Зрелые служители и старейшины Вентру в буквально смысле слова могут управлять всеми действиями и мыслями человека, если в том возникнет потребность. Как можно уважать существо, с разумом которого ты можешь делать все, что заблагорассудится?

Подобное высокомерие у Вентру возникает безо всяких усилий с их стороны, и они всячески его поддерживают. Некоторая доля самоуверенности, убежденности в своих силах и ощущения собственного превосходства может сослужить хорошую службу, особенно когда речь заходит о техниках ментального и эмоционального контроля. Если Вентру хочет уверенно пользоваться своей Дисциплиной, ему просто необходимо чувствовать, что он может с легкостью захватить разум смертного. Подобное отношение лишь усиливает имеющиеся у Вентру предубеждения.

Клановая культура поощряет пренебрежительное отношение к отдельным «сосудам». Вентру редко называют людей имени, разве что в случае крайней необходимости. Обычно в разговорах о делах смертных они используют названия организаций. «В Чейз-банке открылись новые интересные возможности» или «Из ратуши сообщают, что наше предложение будет принято». Если они говорят об отдельных людях, обычно называется звание человека или должность, если у него нет звания. «Полицейский не доставит нам хлопот» или «Мой информатор сообщил мне о новом поставщике в нашем регионе». Лишенные имен люди становятся взаимозаменяемыми. Не важно, кто из смертных играет ту или иную роль, главное, чтобы Вентру мог определить, к какой части обширной людской сети этот человек относится.

Однако, не стоит думать, будто Вентру вовсе не интересуются отдельно взятыми представителями человечества. Разумеется, им известны имена влиятельных людей, на изучение их личностей, биографий и слабостей Вентру готовы потратить немало времени. И все же они смотрят на этих людей сквозь вуаль презрения. Вот этот человек, слабый, как и все люди, наделен еще вот такими слабыми и сильными сторонами. В конце концов, «он всего лишь скот, и его кровь и имущество будут моими, захоти я того».

О влиянии, власти и контроле

Одним из самых известных заблуждений относительно Вентру, распространенном в том числе и среди молодняка клана, является вера в то, что они якобы управляют человечеством. Сама мысль о том, что несколько Сородичей, пусть даже весьма могущественных, могут управлять огромными человеческими организациями, вызывает у старейшин горькую усмешку. Они знают, где лежит предел их возможностям. Может быть, некогда князь Вентру и в самом деле мог управлять всей жизнью своего города. Но ночи, когда Вентру пятого поколения правили греческими городами с населением в 30000 человек, давно остались в прошлом. Сегодня в человеческих городах проживают миллионы людей, в странах – сотни миллионов. О контроле над таким множеством людей можно только мечтать.

Даже на местном уровне – например, в полицейском департаменте или муниципалитете, - полный контроль невозможен. Вампир, пробуждаясь от дневного сна, не может нажать на кнопку с надписью «арест приспешников моего соперника». Прежде всего, подобный открытый захват власти запрещен Маскарадом, но даже если бы никаких ограничений не существовало, большинство не справилось бы с задачей. Стадо чувствует, когда что-то идет не так в большом масштабе. Несколько попавшихся на взятке полицейских или политик, сфотографированный в кожаных ремнях и с забитым кокаином носом, не кажутся чем-то невероятным или исключительным. Но если целая система перейдет на службу Сородичу или клану, вызванное этим переходом потрясение заставит людей насторожиться. Дело даже не в том, что практически невозможно достичь полного контроля, длящегося хотя бы несколько ночей. Дело в том, что подобные мечты попахивают глупостью.

Влияние. Вентру хорошо понимают, что такое влияние, и используют его. Дело в том, что контроль часто доставляет больше хлопот, чем приносит пользы. Даже Вентру, с их предприятиями и прочими связями в мире смертных, не особо интересуются жизнью большинства людей. Зачем пытаться управлять, тратить время и силы на то, с чем ты можешь столкнуться раз в год – а то и в десять лет? Лучше уж найти несколько действенных рычагов, людей, на которых можно нажать, если потребуется повлиять на события.

Что же, в таком случае, представляет собой влияние? Это знакомство с клерком из архива, который выдаст вам нужную информацию в обмен на несколько баксов или ключи от «Мерседеса», чтобы покататься на выходных. Это обязанный вам вахтер, у которого есть ключи от всех дверей. Это возможность перечислить некую сумму на номерной счет в банке и добиться того, что конгрессмен проголосует против законопроекта. Это знакомая проститутка, которая заставит полицейского дважды подумать, прежде чем составлять рапорт о происшествии. Это даже может быть служащий корпорации, которого вы сделали гулем, связав его узами крови. Влияние обычно незаметно и не требует больших усилий для поддержания. Вам не нужно просиживать ночи в ратуше, растопыривать руки и угрожающе шевелить когтистыми пальцами. Все, что вам нужно – это знать, за какой нерв потянуть, на какую кнопку нажать, чтобы получить желаемый результат.

Власть и способности

Власть - вот еще одно слово, практически полностью утратившее значение, по крайней мере, то значение, которое в него некогда вкладывали. В буквальном смысле слова власть означает возможность что-то сделать, добиться какого-то результата. Старейшина скажет вам, что единственная власть, которой он в самом деле обладает, неразрывно связана с его личностью. Солдаты могут дезертировать, знакомые – исчезнуть, а агенты – предать вас. На самом деле вы не контролируете никого, кроме себя самого. Вы можете подталкивать других людей в нужном вам направлении – иногда очень настойчиво подталкивать, - но в конечном итоге это они, а не вы, совершают действие, каким бы оно ни было.

Аналогичным образом, клан платит определенную цену за использование своих ментальных и эмоциональных возможностей. Постоянное использование Дисциплин применительно к одним и тем же объектам со временем приводит к одному из двух результатов. Жертвы или становятся весьма несговорчивыми, подозрительными и опасными, или же впадают в полную ментальную и эмоциональную зависимость от вампира. Первый исход очевидно нежелателен, но и второй немногим лучше. Смертные марионетки, утратившие инициативность и свободу воли, менее предприимчивы, чем их полноценные собратья, и часто вызывают ненужные подозрения у коллег и друзей. Более того, на Дисциплины тратятся время, энергия и силы, которые Вентру мог бы употребить на что-нибудь еще. Использование вампирских умений оставляет заметный след, который внимательный Сородич может считать без особого труда. Стоит ли прибегать к столь негибким методам, оповещая Тремеров или Шабаш о том, кто именно находится под вашим влиянием? Наконец, Дисциплины – это последнее, крайнее средство в арсенале клана; их использование означает, что решить проблему другими, более изящными методами не удалось. Элегантные Вентру ненавидят столь вульгарные «козырные карты», лишающие их возможности выбора.

Мудрые Вентру предпочитают приберегать свои силы на крайний случай, выжидая и подготавливая момент, когда использование крохотной частицы энергии позволит добиться максимального эффекта. До тех пор они обходятся иными средствами. Владельцам крупных состояний чаще просто купить нужное им решение. С другой стороны, угроза чьим-то финансовым интересам иногда оказывается еще более превосходным стимулом, чем деньги. Обмен услугами, quid pro quo, срабатывает там, где деньги бессильны. Если этих методов убеждения окажется недостаточно, можно прибегнуть к угрозам (но не насилию). И только в том случае, когда все эти способы окажутся неэффективными, умный Аристократ воспользуется своими способностями, чтобы достичь желанной цели.

Путь к власти: учебник для начинающих Вентру

Но как же юному Вентру научиться выбирать между кнутом и пряником, чтобы уподобиться давно овладевшим этим искусством старейшинам? Основы этого умения закладываются в период агогэ, когда ученик знакомится с разными подходами к вопросу, набор которых во многом зависит от личности учителя. Так или иначе, но почти все члены клана признают некие общие принципы. Неудивительно, что Вентру, создавшие так много традиций, выработали «приемлемый» путь к власти. Хотя не все юные Вентру следуют предлагаемым ниже курсом, многих он вполне устраивает. И оценивают их в основном по тому, насколько удачно у них получается идти по выбранному маршруту.

Закладка фундамента

Закладка основ благосостояния начинается на последних этапах агогэ. Вентру отправляется в свободное плавание, чтобы обрести источники своей будущей власти и влияния. Прежде всего, до того, как двинуться дальше, Вентру должен найти себе надежное, респектабельное и удобное убежище. Пэры придают большое значение обстановке, окружающей их товарища. Убежище должно быть таким, чтобы в нем не стыдно было принять старейшин, сира и просителей (хотя старейшины едва ли пожалуют в гости к молодому собрату, их слуги вполне могут заглянуть к нему). Подходящими вариантами считаются особняки, фешенебельные квартиры, даже элитные клубы. В дополнение к этому известному (по крайней мере, среди Сородичей) убежищу уважающий себя Вентру должен обзавестись несколькими тайными, безопасными укрытиями. На самом деле некоторые Аристократы никогда не спят в официальных «убежищах», сохраняя их за собой только для видимости.

По возможности, все в убежище должно быть законно, оплачено и не обременено дополнительными условиями. Чем меньше у смертных поводов заглядывать в ваш дом, тем лучше. Многие молодые Вентру берут традиционную ипотеку на приобретение жилища, как для того, чтобы избежать ненужных подозрений, так и потому, что у них не хватает наличных средств для покупки достойного убежища.

Обговаривая цену, оформляя кредиты и решая прочие финансовые вопросы, не следует забывать о благоразумии. Если вы загипнотизируете агента по торговле недвижимостью и заставите его продать вам дом за четверть цены, могут возникнуть подозрения, но несколько вежливых слов и чарующих улыбок могут убедить его назвать минимально возможную цену и даже немного снизить ее. Точно так же можно уговорить продавца заключить сделку именно с Сородичем, вне зависимости от того, кто еще хотел бы приобрести дом.

Эти способности понадобятся Сородичу и в дальнейшем, когда в конструкцию убежища будут внесены некоторые изменения (в целях безопасности и защиты от света), о которых инспектору технадзора лучше не знать или забыть. Это же правило распространяется и на подрядчиков, сооружавших тайные комнаты или устанавливавших системы безопасности. Явные провалы в памяти вызовут множество вопросов и подозрений. Чтобы заплатить подрядчикам сверх оговоренной суммы и пояснить, что в подвале вы хотите обустроить «игровую комнату», а не «надежное убежище для вампира», нужно обладать тактом, но такой подход более чем оправдан. К тому же подрядчики выполнят работу быстрее и дешевле, если их заказчик не будет общаться с ними речевыми сообщениями и пугать их сверхъестественными силами.

Безопасное питание

Позаботившись о месте для сна, Вентру должен заняться поисками крови. Для Вентру эта задача сложнее, чем для представителей остальных кланов. Пищевые ограничения могут сильно осложнить не-жизнь. Более того, стоит врагам узнать об этих ограничениях, и дела могут пойти совсем плохо. Каждому юному Вентру нужно найти «стадо», от которого он постоянно будет питаться, и позаботиться о запасных источниках пищи на случай чрезвычайных ситуаций.

Чтобы собрать «стадо», требуется время. Чем обширней список потенциальных кандидатов, чем лучше, поэтому прагматичные Вентру пользуются каждой возможностью, чтобы сблизиться с подходящими смертными. Для этого им часто приходится тратить время и силы на мероприятия, клубы и светские сборища, которые в другом случае не вызвали бы у них ни малейшего интереса. Хитроумные Вентру всегда находят способ обратить такое времяпровождение себе на пользу. В общем-то, к этому их вынуждают обстоятельства, так как стоит кому-нибудь заметить Вентру, который без явной выгоды проводит время в компании смертных определенного типа, и вычислить истинную причину его поведения не составит труда.

Чтобы скрыть свои пищевые предпочтения от прозорливых Сородичей, многие Вентру примыкают к более крупным светским компаниям или обществам, среди членов которых можно найти и носителей нужного им типа крови. Так как Вентру охотно поддерживают контакты в миром смертных и общаются с самыми разнообразными компаниями и группами людей, определить, кто именно служит для них источником крови, бывает довольно затруднительно. Здравомыслящие Вентру порою намеками дают понять, что питаются кровью людей, которые на самом деле никогда не смогли бы стать для них источниками пищи, тем самым сбивая с толку возможных противников.

На случай непредвиденных обстоятельств, у Вентру всегда должен быть под рукой запас нужного типа крови – в безопасном месте или человеке. Решить эту задачу может, например, доверенный помощник. Большинство Вентру хранит запас крови у себя в убежищах. Те, кто может себе это позволить, держат в убежище людей с нужным типом крови, чтобы они всегда были в пределах доступа. Жестокосердные Вентру иногда даже погружают своих потенциальных «доноров» в кому и хранят их в кладовых с больничным оборудованием. Но такие «палаты интенсивной терапии» лучше держать в тайне, не только для того, чтобы обезопасить запасы крови, но и чтобы отвадить любопытных смертных, которым вдруг захочется узнать, что за тела лежат у вас в доме.

Власть денег

Часто, хотя и не всегда, Вентру вступают в не-жизнь с уже имеющимися у них ресурсами. Но, хотя двухэтажный дом и гараж на четыре автомобиля могут произвести впечатление на коллег по работе, клан миллионеров этим не удивишь. Пришло время покинуть кабинет, забыть о 401(k)[1] и приступить к накоплению серьезного инвестиционного капитала.

Деньги для Вентру имеют очень большое значение. В клане они выполняют примерно такую же роль, как и в мире смертных: служат показателем статуса, власти и успешности. Вентру без солидного капитала не может считаться успешным, по крайней мере, на первый взгляд. В то же время деньги вообще не важны. Большинство Вентру, в особенности из числа высокопоставленных Сородичей, уверены в этом. У них в течение долгого времени было так много денег, что они уже не осознают, как эти деньги зарабатываются, и не переживают из-за трат. Скорее всего, деньги на приобретение желаемого у них найдутся. Именно к такому положению вещей предлагается стремиться юным Вентру: денег должно быть так много, чтобы о них можно было не думать.

Разумеется, эту цель легче сформулировать, чем достичь. Инвестиции начинают приносить доход далеко не сразу, компании не превращают вкладчиков в миллионеров за одну ночь, даже если в эту ночь проходили непредсказуемые торги по Интернету. Все традиционные способы обрести богатство, придуманные смертными, годятся и для Вентру; а из-за того, что у Сородичей есть время, чтобы переждать неблагоприятные рыночные условия, эти способы становятся еще более эффективными. Но инвестиции вам ничем не помогут, если у вас нет первоначального капитала. По счастью, у Вентру есть и иные активы, к тому же существуют старые, давно проверенные способы финансирования будущей карьеры Сородича.

На самом первом этапе Вентру может попросту украсть деньги. Воровство считается занятием позорным, недостойным и подлым, но иногда без него не обойтись. Зайдите в универсам, продуктовый магазин, винную лавку или бар. Посмотрите в глаза человеку, стоящему за прилавком, и прикажите ему отдать вам деньги; под раздачу все равно попадет этот человек, если только у Вентру такое поведение не войдет в привычку. Помните о камерах слежения и не повторяйте этот фокус дважды, хотя в трудные времена он сгодится. Недостатком этого способа – помимо его позорности – является то, что так практически невозможно получить настоящие, устраивающие Вентру суммы. Вентру ворочают миллионами, а не десяти- и двадцатидолларовыми купюрами.

К счастью, богатых людей можно обмануть и заставить раскошелиться. Богач может расстаться с деньгами по одной из сотни причин, не вызывающих никаких подозрений. Сейчас Вентру предпочитают благотворительность и политические взносы. В обоих случаях умело построенный разговор или личное обаяние приводят к тому, что человек берется за чековую книжку, в особенности если переговоры идут под хорошо выдержанное вино и изысканные угощения, предложенные просителем. Более традиционным, но от этого не менее ценным источником средств остается Церковь, куда верующие охотно (помня о вычетах из налогооблагаемой базы) несут свои пожертвования. Преимуществом всех этих методов является то, что люди не ожидают никаких материальных благ в обмен на деньги. Они уверены, что приобретают политическое влияние, спасение, хорошие отзывы в прессе, или дают деньги просто потому, что хотят почувствовать себя хорошими. Мало кто проверяет, на что идут эти деньги.

Не удивительно, что большинство Вентру входит в совет директоров как минимум одного благотворительного фонда. Но лучшей и самой прибыльной дойной коровой всегда был и остается бизнес. Если у Вентру есть бизнес-план и начальный капитал, он может добиться чего угодно. Нужны новые инвесторы для начинающей компании? Переговоры с потенциальным партнером зашли в тупик? Трудности с подбором кадров? Хитроумный Вентру может решить все эти и сотни других проблем за столом переговоров. Такт и хорошие манеры никогда не мешали Вентру стоять во главе неофициальной иерархии Сородичей.

Потомок известного или влиятельного члена клана может даже рассчитывать на «заем» из сундуков Вентру или с личных счетов наставника. Хотя многие Вентру сочтут подобное злоупотребление родственными связями мошенничеством, эти же самые Вентру без колебаний поступили бы точно так же, будь у них такая возможность. Некоторые сиры могут отказать в просьбе, желая, чтобы их потомки проявили себя. Другие охотно предоставят требуемые средства, рассчитывая, что в будущем это позволит им окунуться в сияние dignitas своих подопечных и вызвать зависть у пэров.

На все это требуется время, хотя и не так много, как может показаться. В течение двух лет после Становления большинство птенцов обретают богатство (если не имели его ранее). Через десять лет все, за исключением самых недалеких (или самых беспечных), управляют состояниями в миллионы долларов. Это обычная ситуация. Если через двадцать лет после Становления у вас не так много денег, чтобы можно было навсегда забыть о них, что-то с вами не в порядке.

Слуги

В отличие от многих кланов, Вентру иногда напрямую нанимают на службу большое количество смертных. Довольно запутанная клановая система соподчинения объединяет в десять раз больше людей, чем Сородичей, и это еще не считая тех тысяч смертных, на которых распространяется влияние отдельных Вентру. Подобная ситуация сложилась по двум причинам. Во-первых, Вентру не испытывают по отношению к смертным такого страха, как остальные Сородичи… или который должны были бы испытывать. Хотя никто из вампиров в этом не признается, но большинство Каинитов рядом со стадом чувствуют себя неуютно. Они боятся допустить какую-нибудь ошибку и выдать себя, вызвав гнев вооруженной факелами толпы. Вентру меньше боятся людей потому, что работают с ними, и часто смотрят на Детей Сифа с высокомерием, граничащим с беспечностью или неосторожностью. Как они говорят, знание порождает презрение; у многих надменных Вентру неприязнь к людям переходит всякие границы.

В определенный период не-жизни практически у всех Вентру возникает потребность в надежных смертных прислужниках. Ему могут понадобиться юристы, бухгалтеры и менеджеры, чтобы управлять его имуществом. По большей части это обычные люди, которые не подозревают, что они работают на Сородича или на необычного предпринимателя. Богатые Вентру нанимают этих бумагомарателей дюжинами, отдавая им в управление отдельные части собственности, при этом люди могут даже не знать о существовании друг друга. Их наем и увольнение ничем не отличаются от таких же процедур в мире смертных.

Более опасны те люди, с которыми Вентру работают в непосредственной близости. Те мужчины и женщины, которые выполняют их прямые пожелания, управляют их владениями и озвучивают их ультиматумы. Хотя обычно они ничего или почти ничего не знают об истинной природе Сородича, они уверены, что работают на очень богатого, влиятельного и скрытного работодателя. Как правило, эти сотрудники весьма талантливы, изобретательны и получают за свои услуги приличные суммы. Мудрые Вентру практически всегда знают, чем можно удержать таких людей в своей власти: или дарами Каина, или более приземленными средствами, такими, как шантаж, пусть даже данные для него будут полностью сфабрикованными. Эти рычаги влияния не предназначены для того, чтобы подталкивать сотрудника к действию (у него должно быть желание работать на Сородича); они нужны на крайний случай, когда человек выходит из подчинения.

И, наконец, не стоит забывать о самых доверенных слугах, которые прекрасно осведомлены о сущности своего хозяина. Раскрытие совей вампирской природы не просто нарушает правила Маскарада, но и ставит под угрозу само существование Сородича. Вентру должны быть полностью уверены в слугах и не забывать о том, что из-за доверия к этим людям «ожидаемый риск потерь» возрастает вдвое. Намного проще найти нового слугу, чем разобраться с последствиями предательства. Иногда эти слуги работают на Сородича в надежде – явной или тайной, - что рано или поздно хозяин даст им становление. Порою именно так и происходит, хотя и не так часто, как они надеются.

Как уже говорилось выше, Вентру понимают, что все смертные слуги, в том числе и гули, заменяемы. В самом деле, если Вентру считает данного человека бесценным, а не полезным – как принято говорить в кругу Аристократов, - значит, пришло время искать этому слуге замену. Для Вентру нет никого ценнее его самого. Сородичу, который настолько утратил контроль над своими владениями, что не может управлять ими без помощи смертного, лучше умереть. История не раз доказывала истинность этого утверждения.

Становление

Вентру приберегают свою кровь для тех, кого они считают достойными, тех, кто на полкорпуса обгоняет все стадо. Только те мужчины и женщины, черты характера которых вызвали восхищение у возможного сира, могут считаться кандидатами на становление. Но даже в этом случае многие Вентру не принимают окончательного решения. Хотя каждый Сородич при выборе потомства руководствуется своими собственными чувствами, у клана в целом есть стандарты, которым должен соответствовать новый Вентру. Новообращенные, не удовлетворяющие требованиям клана, очень скоро обнаруживают, что собратья сторонятся их, что они лишены множества возможностей и в целом находятся в невыгодном положении. Многие будущие сиры обсуждают свой выбор со старейшинами, в том числе и с собственными сирами, тем самым пытая определить, как новый Вентру будет принят в сообществе.

читать дальше

Сейчас время знати миновало, особенно на Западе. Ранее могущественные человеческие династии производят на свет слабосильных избалованных неумех, которые способны управлять разве что парой слуг да средствами, перечисляемыми из фонда доверительного управления. С тех пор, как два века назад знать начала приходить в упадок, Вентру переключили внимание на менее благородные, но более перспективные классы. Сейчас мало кто из новообращенных Вентру может похвастаться происхождением из титулованной семьи, разве что по случайному совпадению. Хотя Вентру считают себя аристократией сообщества Каинитов, человеческие титулы их больше не интересуют. Их всегда привлекала только власть, связанная с титулами.

Правительство

Стереотипы рисуют Вентру идеальными неупокоенными бизнесменами, но при этом члены клана вполне уютно чувствуют себя и в коридорах власти. Политика и бизнес долгое время идут рука об руку, а деньги всегда играли немалую роль при принятии политических решений. К тому же власть правительства – возможность добиваться цели одним указом и судить окружающих, предвкушение того, что твоим распоряжениям будут подчиняться, - воздействует на умы многих Вентру. Не стоит удивляться, что успешные политики становятся прекрасными Вентру.

Разумеется, Вентру очень редко обращают удачливых общественных деятелей. Внезапная неспособность бывшего или действующего сенатора прогуляться в течение дня не останется незамеченной. В современном мире к выбранным представителям власти обращено слишком много внимания. Только в редких случаях разумный Вентру решится дать Становление известному человеку, так как придется имитировать смерть этого человека (или придумывать какую-нибудь еще подходящую историю), чтобы объяснить его исчезновение. И даже тогда большинство Вентру считают, что риск от создания нового Сородича намного превышает выгоды от его вступления в ряды клана.

Вместо этого Вентру с интересом наблюдают за советниками и прожженными бюрократами, которые знают все входы и выходы, но мало известны за пределами своего круга. К тому же в современной политической жизни советники наделены большей властью, чем народные избранники, которых они представляют. Они дергают за ниточки, управляя делами и даже определяя политический курс. Вентру сами именно таким способом влияют на политическую обстановку в человеческом сообществе.

Вентру обращают этих профессиональных политиков ради их опыта, образа мыслей и квалификации, а не ради той власти, которыми они обладают. Политическая обстановка меняется слишком быстро для того, чтобы обращать человека только ради занимаемой им в данный момент должности. Для решения подобных вопросов Вентру пользуются налаженной сетью связей, подхалимов, союзников и верных гулей. Отпрыски с опытом работы в правительстве становятся Вентру потому, что они знают, как править. Они могут принимать решения, отдавать распоряжения, анализировать причины возникновения кризиса и вести переговоры. Обычно такие новообращенные с самого момента Становления несут на себе печать будущего величия. Сиры учат их нести бремя обязанностей по отношению как к Вентру, так и к Сородичам в целом. В конце концов, они – будущее клана, выдающиеся последователи своих сиров. Если, конечно, смогут подождать несколько веков.

Бизнес

За последние несколько веков управление финансами и получение прибылей стали для Вентру второй натурой. Старейшины клана давно признали, что в западном обществе власть перешла от родовой знати, избранной самим Небом, к новой денежной аристократии. Действуя с проницательностью, которую многие сочли бы им несвойственной, они полностью посвятили себя постижению и подчинению нового мира свободной торговли и ничем не ограниченного капитализма.

И Вентру покорили этот мир. Бизнес – это не только искусство, но и навык, и во многих своих проявлениях он вечен. Хороший предприниматель всегда останется хорошим предпринимателем. Но все же рынки, технологии и товары меняются, хотя основы остаются неизменными. Поэтому Вентру уже долгое время наблюдают за представителями крупного бизнеса, стремясь найти способных отпрысков, которые помогли бы им расширить и без того постоянно увеличивающиеся капиталы. Банковское дело, частная собственность и долгосрочные вложения уже досконально изучены, а вот Интернет, биотехнологии, система здравоохранения, внешний рынок ценных бумаг и биржевая торговля в течение дня[1] – это новые сферы деятельности, требующие новых знаний.

К несчастью для новообращенных, разбирающиеся в финансах Вентру обычно получают Становление только из-за умения зарабатывать деньги для клана, в отличие от политиков, которых выбирают ради их лидерских качеств. Разумеется, Вентру придают большое значение деньгам, но все же деньги – лишь инструмент. Наличие солидных капиталов позволяет Аристократам добиваться желаемого во всех остальных областях жизни. И все же к таким Вентру относятся с некоторым предубеждением, особенно выраженным среди старейшин благородного происхождения. Они считают этих «банкиров» чем-то вроде ремесленников. Конечно же, они являются членами клана, но их личные качества не позволяют им в полной мере воспринять благородное наследие, дающее право руководить потомками Каина. В результате новообращенным часть приходится с трудом зарабатывать себе имя. Успехи в бизнесе – это именно то, что клан ожидает от них, а проявить себя в иных областях им мешают другие Вентру, которым тоже нужно повышать dignitas.

Организованная преступность

В обществе всегда существовал криминальный элемент, и не слишком щепетильные Вентру давно рассматривали преступников как потенциальных членов клана. Давние предрассудки и тяга к благородству означали, что на протяжении тысячелетий мало кто из уважающих себя Вентру задумался бы о возможности становления для столь низкосортных смертных. Но в прошлом веке преступность на Западе набрала силу, подчинив отдельных правонарушителей, и стала тем, что вызывает у Вентру искреннее уважение: организацией.

В определенном смысле представители криминалитета являются превосходными кандидатами на Становление. Большинство из них не понаслышке знает, что такое абсолютная власть, умеет принимать жестокие, неприятные решения и тайно влиять на события в мире смертных. Они понимают ценность денег и знают, как с их помощью можно подчинять себе других людей и целые организации. К тому же, в отличие от политиков, они скрывают свою власть, не демонстрируют ее на публике. Поэтому их исчезновение из мира живых не вызывает особого интереса.

Несмотря на все эти превосходные качества, воротилы преступного мира обладают чертами, которые большинству Вентру кажутся неприемлемыми. Во-первых, они грубы, необразованны и не уважают традиции, в особенности те из них, кто был обращен в последние пять десятилетий. Даже те, кто не вписывается в этот стереотип, становятся жертвами предубеждения. Если Вентру, способный похвастаться благородным происхождением или степенью MBA, узнает, что его собрат в прошлом был преступником, он начинает относиться к несчастному с некоторой долей презрения. В результате большинство Вентру, которые при жизни были криминальными авторитетами, с трудом пробивают себе путь наверх, если только им не удается продемонстрировать исключительные способности и безупречные манеры.

Мало кто из преступников сохраняет связь со своими бандами дольше нескольких лет. Став неупокоенным, можно сохранить за собой пост главаря, так как мало кто из подчиненных станет спорить с решением встречаться только по ночам. Но постепенно эта связь слабеет. Часто Вентру назначает приемника, обычно – способного «шестерку» или гуля, которые и руководят бандой в его отсутствие. В этом случае Вентру может десятилетиями пользоваться услугами своей банды. Но по большей части новообращенным приходится самостоятельно создавать себе состояния. Если они хотят повысить свое положение в клане, им приходится использовать все свое влияние и связи в преступном мире, чтобы найти другие способы повысить dignitas.

Вооруженные силы

В далеком прошлом военачальники и знать действовали как единой целое. Сейчас в большинстве стран, на которые распространяется влияние Вентру, политическая власть отделена от армии. Смертные, служившие в вооруженных силах, считаются подходящими кандидатами на Становление, в особенности если им удалось достичь высоких званий или получить множество наград (звания и чины особенно милы сердцам Вентру). Они знают, как отдавать приказы, и умеют достойно вести себя. К тому же они умеют выполнять распоряжения и с непритворным уважением относятся к организациям и власти. Иными словами, у них есть все качества, необходимые Вентру.

Или почти все. Дело в том, что характер большинства военных совсем не подходит для Сородича. Они ценят четность, прямоту и порядочность, то есть те качества, которые совсем не нужны в посмертии, заполненном убийствами, предательствами и разрушающейся человечностью. Проще говоря, они вовсе не жаждут до скончания веков пить кровь и наносить удары в спину. Те, кто способен на это – беспринципные наемники, вступившие в армию не ради защиты своего народа, но ради наживы, - не обладают качествами, вызывающими у Вентру восхищение. Поэтому, хотя многие старейшины по-прежнему изучают военных в надежде найти подходящего потомка (и по другим причинам), выходцев из армии среди Аристократов все меньше и меньше.

Профсоюзы

Так как по природе своей профсоюзы – это политические организации, среди их членов Вентру могут найти немало кандидатов на становление. На протяжении многих лет интересы Вентру шли вразрез с интересами набирающего силу профсоюзного движения в Западной Европе и Соединенных Штатах, но стоило только профсоюзам добиться реальной власти, и клан поспешил примкнуть к ним, надеясь использовать их влияние в своих целях. Хотя в некоторых странах профсоюзы постепенно утрачивают власть, они все же исправно поставляют Вентру свою долю новообращенных. Лидеры профсоюзов, как и политики, обладают всеми необходимыми Вентру навыками: они умеют управлять людьми, вести дела и принимать жесткие решения, если того требует обстановка. К тому же можно без особых трудностей подстроить их исчезновение, если только они не занимают самых высоких постов (нет, Джимми Хоффа[2] – не Вентру).

Сородичи, начинавшие свою карьеру в профсоюзах, обычно продолжают интересоваться теми же вопросами, которые волновали их при жизни. Они знают рабочее движение изнутри, и это позволяет им манипулировать большими группами организованных рабочих ради достижения собственных целей. Единственная трудность заключается в том, что, подобно религиозным деятелям, многие члены профсоюзов искренне верят в идеалы. Не все профсоюзные боссы охотно перейдут на сторону противника только потому, что стали вампирами. Поэтому Вентру обращают внимание на тех из них, кто уже каким-либо образом скомпрометировал себя (например, продемонстрировал алчность или поддался на шантаж).

Опыт и навыки, полученные профсоюзными деятелями при жизни, прекрасно подходят для Вентру, а вот их низкое происхождение (как правило) – нет. Знатные члены клана (их не так уж мало) свысока смотрят на этих неотесанных демагогов. Даже если новый Сородич демонстрирует утонченные аристократические манеры, к нему все равно будут относиться с предубеждением, памятуя о его прошлом. Несмываемое пятно плебейского происхождения порою мешает добиваться dignitas и занимать должности в клановой структуре (но не за пределами клана). Со временем проблема становится менее острой, а некоторые из крупных профсоюзных деятелей, обращенных в 19 веке, пошли на уступки, отказавшись от своих прагматичных ценностей ради повышения статуса.

Духовенство

Отношения Сородичей и Церкви имеют долгую и бурную историю. Стремление набожных, недоверчивых смертных объединяться в общины мешает вампирам подчинять их своему влиянию. Но церковники на протяжении многих веков обладали невероятной светской властью. Институт Церкви (вне зависимости от региональной и конфессиональной принадлежности) нравится Вентру, в особенности присущая ему ритуальность, уважение к традициям, власть над смертными и влияние на общество. Что касается отдельных представителей духовенства, то Вентру могут заинтересоваться ими – а могут и пройти мимо.

По сравнению с прошлыми веками, в западном мире церковь утратила немалую часть влияния. Некогда епископы, наряду с дворянами, были излюбленными фигурами или жертвами в интригах Вентру. Но времена меняются, и сейчас духовенство уступает в привлекательности другим категориям смертных. И все же у церковников есть нечто, чего нет у всех остальных: власть над моралью. Когда речь заходит о поведении Сородичей, Вентру воображают себя этакими платоновскими идеалами. Они считают, что им дано определять взгляды Сородичей и правила взаимодействия с окружающим миром. Религиозные деятели верят, что проповедуемый ими этический кодекс позволит построить новый, лучший мир. Вентру нравится эта праведная самонадеянность.

От старых привычек не так-то просто избавиться, и Вентру по-прежнему с большим уважением относятся к тем своим собратьям, которые некогда были священнослужителями. Последователи традиционных, устоявшихся религий с определившимися сферами влияния обычно обладают прекрасными манерами и легко находят общий язык с утонченными Вентру. Знатоки ритуалов быстро привыкают к хитросплетениям политики Проклятых. Сородичи, некогда служившие Церкви, обычно добиваются высокого положения в клане, так как перед ними открыты почти все пути. Единственным исключением можно счесть малочисленных новообращенных из числа последователей радикальных или реакционных культов. Многие Вентру считают их неотесанными наглецами и даже не рассматривают как потенциальных членов клана. Тем немногим, кто все же вступил в клан, пришлось преодолеть немало трудностей, связанных с предубеждением со стороны благородных соплеменников.

Научные круги

Любой профессор подтвердит, что коридоры университета – это не то место, где можно обрести власть. Главы самых крупных учебных заведений могут обладать политическим влиянием на уровне города или штата, но все же большинство ученых ограничиваются мыслями и словами, не доходя до действий. Чем же тогда они могут заинтересовать Вентру? По большей части они действительно не привлекают внимания Аристократов. Но порою кто-то из Вентру решает, что прозорливый мыслитель или находчивый конструктор может оказаться полезным, и дает становление паре ученых, вырывая их из библиотек и с головой погружая в таинственный мир Каинитов.

Ученые (по крайней мере, те из них, которые вызывают интерес у Вентру) умеют думать. Они могут решать возникшие проблемы, обладают опытом взаимодействия с различными структурами, часто умело жонглируют словами и идеями. Они знают, как провести исследование и вычленить основные причины проблемы. В клане, члены которого с трепетом относятся к истории и традициям, умелый исследователь может оказаться полезным приобретением. Наконец, кандидаты из числа ученых знают, как донести до окружающих некую мысль и как убедить их согласиться с озвученной точкой зрения. Иначе говоря, ученые, по мнению Вентру, знают, как внушить людям нужный образ мыслей.

Бывший профессор, присоединившийся к клану, едва ли может рассчитывать на прочное положение. Если у него нет иных привлекательных качеств (например, благородного происхождения или хорошего воспитания), большинство Вентру будут относиться к нему как к существу забавному, но слишком непонятному. Знать сочтет его простолюдином, для бизнесменов он станет полезным инструментом, а для политиков – бесполезным мечтателем. Поэтому ученый, не обладающий достаточной энергией, обречен быть советником или помощником. Большинство выходцев из ученых кругов чувствуют себя в этой роли вполне уверенно. Присущее им честолюбие было подавлено долгими годами размышлений. Вечная не-жизнь, сверхъестественные возможности и деньги и влияние, которые можно получить благодаря клану, вполне удовлетворяют все их запросы и желания. Все свое время и таланты они тратят на исследование Сородичей – поистине неохватное поле деятельности.

Прочие

Перечисленные выше категории ни в коем случае не включают в себя всех смертных, которым может быть даровано Становление. Это всего лишь наиболее распространенные типажи. Клан всегда ищет людей талантливых и способных, а эти качества порою можно найти в совсем неожиданных местах. Часть новообращенных при жизни была связана со СМИ и индустрией развлечений. Аристократы могут принять в свои ряды одаренных писателей, способных влиять на умы, умных наемных убийц и даже спортсменов и учителей со связями. Даже у «обычных людей» можно обнаружить ту искорку, которая привлечет внимание Вентру или пробудит его дремлющие страсти. Вентру не признают ограничений, ими движут лишь традиции и предрассудки. Большинство Вентру не верит, что все люди были созданы равными, но только в окружении степенных старейшин новообращенные порою чувствуют, что их происхождение накладывает на них некую отметину.

Пищевые ограничения

«Почему Каин наложил на тебя это проклятие?» - спрашивает [Вентру] рыбак в апокрифических «Ночных историях Первого Города». – «Почему бы не пить из кого хочешь?».

На самом деле Вентру именно так и поступают – пьют из кого хотят. Точнее, они пьют только из кого хотят. Их аристократичный вкус за века стал настолько утонченным, что они питаются только строго определенной категорией смертных, даже в самых неблагоприятных обстоятельствах. Что касается проклятия Каина, то Вентру не стремятся его признавать. Они вовсе не считают себя обделенными (по крайней мере, не признаются в этом в смешанной компании). Их пищевые привычки для них – лишь результат выбора, а также признак хорошего воспитания.

Разумеется, в действительности все сложнее. Если бы все дело заключалось в выборе, рано или поздно нашелся бы достаточно грубый (или практичный…) Вентру, который выбрал бы возможность пить из всех сосудов. Но таких Вентру не существует. Даже те из них, кто получил Становление при необычных обстоятельствах и никогда больше не встречался ни с сиром, ни с соплеменниками, все равно соблюдают определенные ограничения при выборе пищи. К тому же, эти ограничения соблюдаются даже в бессознательном состоянии. Впавший в торпор Вентру не станет поглощать кровь смертных, не соответствующую его вкусам. Даже будучи на грани Окончательной Смерти, он скорее изрыгнет неподходящую кровь, чем переварит ее.

С чем связано столь неудобное ограничение? Доказательств того, что Каин и впрямь наложил проклятие на своего потомка, практически нет. Скорее уж, это свойство крови Вентру, приобретенное за долгие века, на протяжении которых клан давал Становление придирчивым аристократам. Не стоит забывать и о ментальной составляющей. У Вентру есть возможность принять осознанное решение о своих пищевых предпочтениях. После того, как выбор сделан, изменить его практически невозможно (о некоторых примечательных исключениях будет сказано ниже).

Непосредственно после Становления Сородичу доступны все варианты. В течение нескольких ночей новоявленный Вентру может питаться кем захочет. Выбор будет сделан только после того, как Вентру ощутит вкус крови, который он сочтет поистине превосходным. Обычно выбор делается не тогда, когда новообращенного терзает юношеский голод, но тогда, когда у него впервые появляется возможность не торопясь выбрать жертву и насладиться едой. Этот вкус так восхитителен, так чарующ, что Сородич никогда больше не согласится на что-либо иное.

Теоретически, Вентру, который каждый раз ест только тогда, когда доходит до грани безумия, не станет разборчивым в пище. Такой вампир должен обладать железной волей и наслаждаться опасностями охоты, и все же когда-нибудь произойдет срыв с крайне неприятными последствиями. Мало кто из новообращенных Вентру осознают эту возможность, и только малая их часть за всю известную история клана решилась реализовать ее. Стоит ли говорить, что всех их ждал ужасный конец?

Вентру, с их разборчивостью, обладают весьма тонким вкусом. Один раз вдохнув запах, они могут понять, подходит им кровь или нет. Подобно опытному виночерпию, они могут определить возраст, состояние здоровья и пищевые привычки «сосуда». Если речь идет о крови Сородича, опытный Вентру может определить такие загадочные свойства, как клан и возраст, а то и назвать поколение с точностью, которая заставит побледнеть от зависти любого Тремера. Эта способность зависит не столько от сверхъестественных умений, сколько от опыта, полученного за все те годы, когда приходилось обращать внимание не только на таинственную силу крови, но и на менее осязаемые ее свойства.

Одним из немногих случаев, когда Вентру все же может сменить пищевые предпочтения, является исчезновение «сосудов» с требуемой ему кровью. Полное, безвозвратное исчезновение. Такая ситуация возникает редко, так как большинство Вентру предпочитают пить из определенных категорий людей. Те же, кто обладает более изощренным вкусом - например, предпочитает кровь представителей определенной национальности, - могут столкнуться с большими трудностями. Не один Вентру погрузился с холодные объятия торпора после того, как в мире не стало «сосудов» нужной ему национальности или касты. Существуют не вполне достоверные предания о Вентру, привыкших к вкусу крови одного-единственного человека – и горе им, если после неизбежной кончины любимого «сосуда» им не удавалось изменить пищевые пристрастия.

Возможно, самым известным примером является жестокий и хитроумный римский Вентру, вошедший в историю под именем Демокрита. Он получил Становление во время войны с Карфагеном и привык к крови карфагенян. Век спустя, когда наконец была одержана победа и римляне полностью разрушили город, Демокрит лишился «запасов» живительной жидкости. Он обнаружил, что жители вновь отстроенного римского Карфагена ему не подходят. Вскоре Демокрит впал в торпор. Пробудившись, он понял, что кровь карфагенян ему больше не нужна. Вскоре он приобрел новую привычку, на этот раз – к крови жителей Византии, и с тех пор питается ими. Название изменилось, но кровь горожан по-прежнему устраивает его.

Агогэ

Не важно, сколько лет человек прожил до Становления. На фоне всей истории клана новообращенные Вентру – всего лишь заблудившиеся в лесу дети. Ответственность за подготовку нового члена клана возлагается на плечи сира, но обычно свою роль в ней играют и местные структуры лана. Воспитание уверенного, способного и достойного Вентру подразумевает умение учиться у всех, а не только слепое запоминание наставлений – и предубеждений – сира.

Вентру называют период обучения агогэ, по аналогии с образовательной системой древней Спарты. Сопоставление с агогэ, самой суровой и всеобъемлющей системой воспитания юношества в мире, здесь не случайно; Вентру нравится сравнивать собственные методы обучения с жестокими традициями Спарты. Хотя юные Вентру, в отличие от молодых спартанцев, не спят на соломенных подстилках и не заняты постоянной военной подготовкой, им приходится преодолевать множество трудностей интеллектуального и эмоционального характера. Они должны быстро усвоить все традиции и тонкости этикета Вентру, одновременно с этим постигая возможности не-жизни и пытаясь найти свое место в структуре Камарильи и сообщества Каинитов в целом.

Учтите, что новообращенный не всегда проходит через агогэ. В неразберихе нынешних ночей у многих сиров просто нет времени на посвящение отпрысков во все тонкости их наследия. Потом эти «дети с ключом на шее» с трудом приспосабливаются к выпавшей им нелегкой доле.

Момент Становления

Если птенец в прошлом не был гулем и не имел никаких иных отношений с Сородичами, превращение в бессмертного паразита может оказаться для него настоящим потрясением. Большинство Вентру в течение нескольких ночей позволяют своим отпрыскам привыкать к новому состоянию, кормя их или своей кровью, или же кровью из личных «запасов». В этот период времени Вентру описывает потомку сложившуюся ситуацию так, как он считает нужным. Содержание подобных наставлений – его личное дело, традиции агогэ не дают никаких рекомендаций на этот счет. Но все же желательно, чтобы птенец понял: отныне он стал членом закрытого, благородного, ответственного семейства. Передобщетсватенцу: отныне от стал членом закрытого, благородного сообщетсвам.щим потрясением. ним открываются огромные возможности, но они идут в паре с весьма важными обязательствами.

Рождение в смерти

Многие Вентру и кое-кто из Сородичей за пределами клана соблюдают любопытный обычай: празднование ночи смерти (по аналогии с днем рождения). Хотя кое-кто из Вентру считает этот обычай ненужной показухой, большинству ритуал нравится, в основном из-за его пышности и возможности устроить или посетить прием. Особую популярность традиция приобрела в Последние Ночи, так как она позволяет Вентру хотя бы на время забыть о напророченной Геенне, о которой они изо всех сил стараются не думать. Сиры могут организовать для своих потомков пышное празднество, старейшины устраивают в имениях грандиозные приемы, и даже князья иногда на короткое время сходят с трона и позволяют тамадам на одну ночь занять свое место.

Выбор

Через несколько ночей, когда птенец привык (хотя бы немного) к своему новому существованию, а тело его заполнилось драгоценным витэ, приходит время выбора предпочитаемого типа крови. Обычно в первый вечер сир сопровождает своего отпрыска, отправляющегося бродить среди стада, хотя в последнее время эта традиция стала менее распространенной. Новообращенный смотрит на человеческие толпы и прислушивается к своему сердцу и нёбу. Рано или поздно он находит человека, перед запахом которого не в силах устоять. Затем он питается, иногда – с помощью сира. Так он выбирает кровь, которая отныне станет поддерживать его существование.

Начало обучения

На этом «медовый месяц» заканчивается. Новоявленный вампир отправляется в странствие по залитому кровью миру Сородичей и Вентру. Как минимум на неделю, а иногда и на гораздо больший срок, сир и его отпрыск затворяются от мира. Сир наставляет своего потомка, указывает ему на книги, которые нужно прочесть, и обучает его основным умениям, в том числе рассказывает, как использовать кровь для исцеления ран или увеличения физических атрибутов, как питаться, не оставляя следов, что такое Традиции, знакомит его с историей Камарильи, историей и структурой клана и пр. Агогэ требует, чтобы сир непрестанно проверял отпрыска, задавая ему вопросы и побуждая его к размышлениям. Многие сиры предпочитают сократический метод[4], продолжая обучение по мере того, как птенец усваивает ранее полученный материал. Наказанием за неудачи и ошибки становятся оскорбления или даже физическая боль. Все согласны с тем, что это весьма неприятный опыт: единственная оговорка в перечислении чьих-либо предков может привести к недельному лишению витэ.

Представление

Первый этап обучения заканчивается, когда сир понимает, что его ученик узнал достаточно, чтобы не опозорить его в обществе. Как того требуют традиции Камарильи, сир представляет потомка князю города, тем самым официально вводя его в сообщество Сородичей. Все обитающие в городе Вентру присутствуют на церемонии представления и внимательно изучают нового собрата. Затем Вентру собираются вместе, чтобы похвалить или раскритиковать поведение новообращенного. Именно тогда птенец встречается с остальными своими соплеменниками, возможно – впервые.

Продолжение обучения

На этом этапе большинство сиров предоставляют отпрыскам свободу, так как, согласно традициям Камарильи, больше не несут ответственности за их действия. У Вентру так не принято. Для них процесс обучения только начинается. Пэры требуют, чтобы сир отвечал за поступки ученика еще некоторое время, фактически – до окончания агогэ. В течение всего довольно длительного периода обучения новообращенный живет вместе с сиром или в предоставленном сиром убежище. Некоторые выдающиеся личности умудряются жить самостоятельно, но даже они постоянно ощущают, что кто-то присматривает за ними.

Сир продолжает обучать и проверять своего потомка, а остальные члены клана могут придти ему на «помощь». Новоявленный Вентру обычно проводит часть времени с местными представителями клана. Даже те из Вентру, кто враждебно относится к сиру нового собрата, время от времени присоединяются к обучению птенца. Все они наставляют, а затем экзаменуют новообращенного, добиваясь, чтобы он полностью усвоил мировоззрение Аристократов, прежде чем двигаться дальше. Обычно на это уходит несколько месяцев, а то и лет (в зависимости от того, сколько Вентру принимает участие в процессе и насколько они старательны), но в результате новообращенный получает довольно полное представление о клане и начинает разбираться во владениях «корпорации» и сферах влияния в городе. На этом этапе Вентру по-прежнему не может участвовать в собраниях коллегии и прочих встречах клана, но сиры часто рассказывают отпрыскам о текущих делах.

Экзамен

В конце концов сир экзаменует своего подопечного. Юный Сородич должен проявить себя: самостоятельно создать зону влияния в городе, не пользуясь помощью остальных Вентру. Например, он может заключить выгодный договор с какой-нибудь корпорацией или предприятием, наладить отношения с членами политической или правительственной организации или (вариант для особо храбрых юнцов) обрести покровительство со стороны кого-нибудь из городских Сородичей.

До тех пор, пока новообращенный не нарушает Традиций и не вторгается в сферу влияния другого Вентру (если только указанный Вентру не отказался участвовать в агогэ; в этом случае новообращенной не нуждается в его одобрении), он может делать все, что угодно. Из-за накладываемого ограничения пройти последнюю проверку не так-то легко, особенно в городах, где влияние старших соплеменников не позволяет воспользоваться многими из потенциальных возможностей. Когда новообращенный проходит испытание, он докладывает о своих успехах сиру. Сир решает, насколько в самом деле преуспел его отпрыск. Только в том случае, если он будет удовлетворен результатами, он порекомендует новообращенного претору и герусии. После этого новообращенный обязан явиться на следующее запланированное собрание коллегии, чтобы предстать перед всем кланом.

Выход в свет

Наконец, новообращенный предстает перед собранием сородичей и наставников. Он подробно рассказывает о себе, традициях клана, истории и о том, как он прошел последнее испытание. После этого, согласно ритуалу, клан должен проголосовать за принятие новичка в свои ряды. На самом же деле только глупейший из сиров рискнет представить птенца коллегии, не убедившись предварительно, что герусия примет его. Затем новичок получает единогласное одобрение клана (те, кто категорически против его принятия, могут промолчать). Претор задает ему ряд ритуальных вопросов, ответы на которые понятны каждому Вентру. Отвечая, новообращенный перечисляет свою родословную и обещает следовать традициям клана и Камарильи.

После того, как с формальностями покончено, начинается празднество. Принятие нового собрата в клан для Вентру – повод для веселья. Так как агогэ гарантирует, что новичок обладает талантами и способностями, почитаемыми в клане, можно сказать, что с его появлением все Вентру стали сильнее. Теперь у них есть еще один преданный (хотя и юный) союзник, к которому можно обратиться в трудные времена. Развлечения обычно длятся до конца ночи. На празднестве подают редкие сорта предпочитаемой новичком крови. Такие вечеринки, как легко понять, предназначены только для Вентру и обычно проводятся в эксклюзивных заведениях, способных обеспечить секретность и безопасность. Ходят слухи, что один своевольный князь как-то привел на подобную встречу свою любовницу из клана Малкавиан, но где именно это произошло, не указывается. Новоявленный член клана, окруженный роскошью, богатством и влиянием, чувствует, что отныне он и в самом деле стал частью некоего особого сообщества. Одновременно с этим потоки крови и толпящиеся вокруг ходячие трупы дают новичку понять, что сообщество это весьма опасно и зловредно.

Самостоятельное существование

После окончания вечеринки новообращенный возвращается в свое временное убежище, где проводит еще один – последний – день. Со следующей ночи он сам становится хозяином своей судьбе. Вентру больше не обвиняют его сира в промахах и ошибках ученика. Хотя многие новообращенные сохраняют тесную связь с сирами, отныне они могут общаться и соперничать с кем угодно, как в клане, так и за его пределами. Пройдя последнее испытание, новичок обретает некое влияние, тот фундамент, на котором он будет возводить свои dignitas и состояние. На короткое время им овладевает пьянящее, восхитительное ощущение.

Затем реальность напоминает о себе. Очень скоро новичок понимает, что все радости и товарищество его выпускного вечера остались позади, а на передний план выходят жестокость и твердость, свойственные внутренней политике Вентру. По ночам его терзает неугасимая жажда крови. У него нет ни власти, ни положения. Ему нужны союзники, связи и договоренности, которые позволят ему развиваться. Борьба, которую он вел во время агогэ, начинает казаться пустяком по сравнению с яростной свободой, в которую он погрузился. Но он готов к трудностям; без сомнения, он даже рад им. В конце концов, такова его кровь. Он – Вентру.

Три недели была в отпуске, поэтому переводов не было. А теперь "начинаю продолжать".
Организация клана

В последнее время многие сравнивают клан Вентру с корпорацией. Хотя это сравнение кажется (а в некоторых аспектах и является) достаточно оправданным, назвать его правильным нельзя. Существующая иерархическая структура клана на много веков старше современных корпораций и проистекает, скорее, из классической древности. В Европе многие кланы до сих пор используют латинские и греческие наименования, на протяжении тысяч лет служившие для обозначения Вентру, хотя в Новом Свете в последнее время в моду вошли термины из современной деловой лексики. В любом случае эти названия одновременно точны и обманчивы.

читать дальше

Структура клана во многом напоминает политические институты Римской Республики. Хотя элементы демократии, присущие классической системе, давным-давно исчезли, некоторые названия и общая структура сохранились. Эта система существует параллельно с организацией Камарильи. Так, Сородич может одновременно занимать должность в клане и в Камарилье. Вентру больше ценят звания, полученные в Камарилье, чем свои собственные устаревшие титулы, за исключением разве что самых высоких (например, членов Директората). Хотя сами Вентру обращают внимание на оба звания, за пределами клана их положение во внутренней иерархии мало кого волнует. Стремясь приобрести уважение и почитание других Сородичей, Вентру стараются добиться званий и должностей, которые будут одинаково цениться как их собратьями, так и прочими Каинитами.

Вентру гордятся тем, что каждый член клана занимает определенное место в иерархии и знает о своих правах и обязанностях по отношению к собратьям. Разумеется, структура клана ничем не напоминает жуткую иерархическую пирамиду Тремер или военную организацию. Вампир вовсе не обязан карабкаться по должностной лестнице. Скорее, члены клана продвигаются от звания к званию (получая свою долю почестей) в соответствии со своими способностями и состоянием. Вентру считают, что такая система делает структуру клана более гибкой, позволяет заменить таланты и, при желании, вознаградить их. На последнее обстоятельство старейшины клана часто указывают юным Вентру, разочарованным и раздосадованным незначительными успехами в не-жизни.

Молодняку клана и в самом деле есть на что жаловаться, хотя самые разумные из них озвучивают претензии вполголоса, опасаясь повредить своему карьерному росту. Чтобы продвинуться в системе клана, одних способностей недостаточно. Старейшины, а именно - местный и международный Директораты, решают, кто и когда пойдет на повышение. Что бы ни говорили старейшины клану в целом, их решения никогда не зависят (и не зависели) только от способностей и достижений вампира. Личные привязанности, сотрудничество, зависть, связи, взятки, долги и уйма прочих чисто политических факторов – все играет свою роль и является частью социального окружения, в котором создается статус Вентру. Сородич, желающий возвыситься, должен хорошо усвоить правила игры и не нажить себе слишком много врагов (или же приобрести достойных союзников). Некоторых такое положение дел не устраивает. Большинство признает существующую систему и считает, что она учит взаимодействовать с миром так, как оно подобает Вентру.

Следует отметить, что практически любой Ветру, за исключением тех случаев, когда один из описанных ниже органов власти открыто наложит запрет, может вступить в иерархию. Различные организации клана управляют огромными активами, большая часть которых состоит из взносов, сделанных отдельными членами клана. Теоретически, самые бедные и незначительные Вентру могут жертвовать на нужды клана один мексиканский песо в год и все равно пользоваться всеми преимуществами своего места в иерархии. На самом деле такая ситуация возникает редко. На высших ступенях иерархии обычно стоят богатые и влиятельные Сородичи. Для менее выдающихся Аристократов выгода заключается в том, что им нечасто приходится пополнять активы клана за свой счет. «У Вентру нет сборов и десятин», - гласит пословица, и большая часть молодых Вентру предпочитает взаимодействовать с миром на своих условиях, по крайней мере, до тех пор, пока возможность занять уважаемое положение среди сверстников имеет для них большее значение, чем полировка серебра на званых вечерах у старейшин.

Звания

Вентру любят звания и должности, хотя мало кто из них признается в подобной эмоциональной привязанности, тем более – в склонности к церемониальным именованиям. Вентру четко различают два вида званий: местные и на уровне клана в целом. В обоих случаях высокопоставленные Вентру имеют решающий голос при решении вопросов о повышении или понижении в звании других членов клана. Выборы не проводятся, никаких гарантий сохранения «рабочего места» не существует.

Звания в клане

Директорат (Совет эфоров)

Большинство юных Вентру слышали о Директорате, таинственном объединении 12 (или около того) старейшин, который имеет огромную власть над кланом. Старшие Вентру помнят его прежнее название – Совет эфоров, под которым это объединение было известно на протяжении многих веков. Традиционное название было позаимствовано у органа правления древней Спарты. Клан ввел это наименование в эпоху Возрождения, так как слово «сенат» вызывало неприятные ассоциации, к тому же казалось неподходящим для обозначения органа власти, состоящего менее чем из трех дюжин Сородичей. Прежние термины продолжают использоваться и в 21 веке, хотя названия «Совет Директоров» и «Директорат» постепенно входят в моду.

Эфоры или директора, устанавливают прецеденты в «клановой политике». Что именно означает эта фраза, во многом зависит от интерпретации: отдельные князья Вентру, конечно же, обладают в своих владениях неоспоримой властью. У юстициара клана, разумеется, есть свои полномочия, обязанности и свободная воля. Представитель Вентру в Тайном Совете Камарильи тоже обладает определенной властью. Чем же, в таком случае, занимаются эфоры?

Во-первых, Совет эфоров управляет частью вложений клана и его владениями. Вентру обладают значительными валютными резервами, распределенными по банкам и тайникам по всему миру. Они владеют недвижимостью, им принадлежат доли в капитале всех крупных (и большей части мелких) корпораций, а часто – и контрольный пакет акций. Эти ресурсы позволяют оказывать помощь нуждающимся членам клана и наделять их значительным экономическим и политическим влиянием, если на то будет их желание. Там, где отдельные Вентру будут мешать друг другу и в результате ничего не добьются, или же в тех случаях, когда они не смогут собрать достаточно ресурсов, чтобы повлиять на ситуацию, Совет эфоров может выступить в качество руководящего органа или кредитной организации. Так, группа Вентру, желающая создать глобальную сеть связи, может не только обратиться к эфорам с просьбой о начальном капитале, но и пригласить их в управляющий орган, не являющийся частью самой компании (тем самым заверив соучастников, что партнеры не приобретут чрезмерного влияния на их сферу деятельности). Управление этой обширной незримой финансовой империей само по себе занимает много времени.

Эфоры выбирают представителя Вентру с Тайном Совете Камарильи. Сородич, удостаиваемый этой высочайшей чести, всегда является выходцем из их рядов, хотя его (или ее) имя держится в тайне (как и имена большей части эфоров, которые действуют в основном через помощников или агентов). Такое влияние на политику Камарильи гарантирует, что Вентру будут с внимаем относиться к воле Совета эфоров. В конце концов, большая часть членов клана надеется в одну прекрасную ночь удостоиться высоких почестей, будь то звание князя, архонта или даже юстициара.

Эфоры также определяют политику клана в целом, когда того требуют обстоятельства. Обычно от этих установок зависит, какую позицию займут Вентру в вопросах политики и безопасности Камарильи. Когда эфоры принимают подобное решение, ожидается, что все члены клана будут следовать их распоряжениям. Хотя многие Вентру могут с легкостью проигнорировать эти указания, князья, примогены и прочие старейшины на заметных должностях обязаны соблюдать волю эфоров. Обычно к вопросам политики относятся отношения с Шабашем и действия против него, сдерживание растущего могущества Тремер, отношение к аитиффам и прочее в том же духе. Эфоры уделяют внимание и более приземленным проблемам, например, решают, какой партии оказать поддержку на выборах, какая доля акций должна быть продана и по какой цене, и тому подобные политические и экономические вопросы.

Возможно, самая важная обязанность Совета эфоров - это их участие в решении внутриклановых споров. Когда Вентру не могут прийти к согласию (что случается довольно часто), или когда кто-то из них нарушает одну из бесчисленных традиций клана, дело передается на рассмотрение в Директорат. Менее значимые вопросы решаются на местном уровне, но когда в столкновение вступают интересы двух могущественных членов клана, право окончательного решения принадлежит эфорам. Обычно споры возникают из-за распределения зон влияния и прав на владения. В большинстве случаев лидеры клана позволяют отдельным Вентру решать эти вопросы самостоятельно – таков путь Джихада. Но иногда приходится вмешиваться эфорам, особенно когда спор быстро разрастается и охватывает все новых частников.

Преступление – еще одна область деятельности для эфоров. Когда Вентру нарушает традиции клана, они рискует не только dignitas, но и положением внутри клана и даже собственным существованием. К самым серьезным преступлениям относится убийство другого Вентру и отказ откликнуться на призыв о помощи. Оба случая так редко попадают в поле зрения Директората – хотя, без сомнения, подобные проступки совершаются довольно часто, - что его члены обладают всей полнотой власти в решении этих вопросов. Выдвигается обвинения, после чего ответчик предстает перед эфорами (не обязательно всеми), чтобы подвергнуться допросу. Обычно эфоры вершат суд, укрывшись за занавесом или двусторонним зеркалом, или же из темноты, чтобы обвиняемый не мог увидеть или услышать их. Адвокат опрашивает свидетелей и проводит перекрестный допрос подсудимого. Суд редко длится дольше, чем несколько ночей, и в том случае, когда дело вызывает некоторые сомнения, эфоры могут прибегнуть к помощи банальных Дисциплин, чтобы установить истину.

Выяснив все обстоятельства дела, эфоры могут выбрать для виновного одно из нескольких наказаний. К Окончательной Смерти приговаривают лишь в крайнем случае, так как ни один клан не обладает подобной властью над своими членами, по крайней мере, при буквальном прочтении Традиций Камарильи. На самом деле за свою долгую историю Совет эфоров вынес не один смертный приговор, хотя и не признается в этом. Эфоры могут лишить Вентру званий, владений, покровительства, в некоторых случаях они приговаривают вампира к тюремному заключению (иногда – с колом в сердце, чтобы усилить наказание). В исключительных случаях Совет эфоров может вынудить виновного вампира согласиться на установление уз крови или с пострадавшей стороной, или с одним из влиятельных и ответственных членов клана.

Помимо всех этих мирских обязанностей, у Совета эфоров есть еще одна обязанность, которую не так просто описать словами. Директора задают тон для всего клана. Их мировоззрение, стили управления, политические пристрастия обсуждаются на всех уровнях, в той или иной степени влияя на всех членов клана и позволяя понять, как надо (или не надо) вести дела. Будучи самыми влиятельными представителями самого богатого клана, они обладают огромными связями и множеством слуг и могут оказывать влияние на события глобального масштаба. Помимо этого, они способны на широкомасштабные действия, так как их объединенное могущество – в особенности при взаимодействии с миром смертных – может соперничать с властью правительств крупных стран. То. Что мало кто из Вентру знает, кто именно заседает в Совете, делает их власть еще более пугающей и таинственной. Эти какое-нибудь объединение и заслуживает звания тайных владык, то это эфоры.

Разумеется, столь величественные идеалы и масштабные действия выходят далеко за рамки сфер влияния практически любого отдельно взятого Вентру. Новообращенный, которому сир не позволяет шантажировать полицейского детектива, едва ли привлечет внимание Совета эфоров, и мало кого из директоров заинтересует Аристократ 13-го поколения, вздумавший поглумиться над одним из принципов dignitas. Как и во всех политических делах и в полном согласии с самой природой империи Вентру, отдельные личности значат намного меньше, чем деятельность крупного органа власти.

Старейшины (Strategoi)

Многие достойные члены клана не заседают в Совете Директоров. Некоторые из них носят титул князя, другие – звание примогена, но все они пользуются в клане огромным уважением. Они известны намного более широкому кругу лиц, чем эфоры, по меньшей мере, среди членов клана, так как их не окружает завеса таинственности. Без сомнения, часть тех, кого широкая общественность знает как strategoi, одновременно является и эфорами. Узнать, как обстоят дела на самом деле, не представляется возможным. Вне зависимости от своей принадлежности к Директорату, все strategoi исполняют почетные обязанности «военачальников» клана Вентру, на что намекает их название. Они проводят в жизнь решения таинственных эфоров, принуждая всех соблюдать волю Директората. По большей части они - единственные Вентру, кто поддерживает прямые, может быть, даже личные отношения с Советом эфоров.

Но, к досаде Вентру, приобретенные богатства лишь усилили раскол между кланом и его отступниками, ушедшими в Шабаш. Хотя среди мятежников было очень мало Вентру-анархистов, на нехватку энтузиазма они не жаловались. Еще до завершения формирования Камарильи многие раскольники из числа Вентру отказались подчиняться решениям клана. По мнению этих молодых Вентру, их старейшины погрязли в богатстве и самодовольстве. Они променяли благородство минувших ночей на комфорт и роскошь. С точки зрения мятежников, старейшины клана из аристократов превратились в торгашей.

читать дальше

Старейшины и консервативно настроенные Вентру, разумеется, утверждали, что деньги были лишь средством, позволяющим сохранять главенствующее положение. Они считали, что ночи феодализма подходят к концу. Божественное Право было подвергнуто сомнениям, а расчет мог стать новым путем к власти.

Антитрибу не желали уступать. С их точки зрения, основная часть Вентру просто предпочла путь наименьшего сопротивления, отказавшись от прежнего образа жизни, благодаря которому они пользовались репутацией истинных владык. Начиная с момента создания Камарильи и до Последних Ночей отступники Вентру не желали иметь ничего общего с породившим их кланом. Их разделяли не догматы Шабаша, но полное расхождение мировоззрений. Мало кто из Каинитов познал столь яростное соперничество.

Революционная лихорадка

По странам Европы волна за волной прокатывались войны, свергая правительства и заливая землю реками крови, но Вентру (и Сородичи в целом) упорно занимались своими делами. Они научились связывать свои судьбы не с каким-нибудь конкретным смертным королем, а с самими властными и финансовыми институтами. Властители приходили к власти и исчезали с лица земли, но влияние Вентру оставалось неизменным. Так было до тех пор, пока сохранялось правительство.

Вентру не очень охотно следовали за своими инвестициями в колонии, особенно когда речь шла о Новом Свете. В то время как спонсоры из числа Вентру богатели благодаря своим британским «партнерам», Шабаш организовывал себе убежища в каждой крупной колонии на восточном побережье Северной Америки. Молодые Вентру и прочие Сородичи из Камарильи все же находили способы отправиться в Новый Свет, но не в таких количествах, как Ласомбра, Цимисхи и остальные Каиниты Шабаша.

Таким образом, к началу Войны за независимость[1] Вентру оказались не готовы. Шабаш воспользовался организованным смертными переворотом, с самого начала запустив когти в формирующуюся нацию. Несколько князей Вентру – князьков, как их называли европейские старейшины, - сдались Шабашу. Война 1812[2] года позволила Шабашу нанести еще один удар, возможно, не столь эффективный, как надеялись члены секты. Вскоре стало ясно, что новорожденные Соединенные Штаты на долгие годы станут ареной битвы между сектами.

На протяжении следующих 50 лет Шабаш медленно, но верно продолжал свое вторжение на территорию Соединенных Штатов, пользуясь поддержкой со стороны британской Канады. Примерно половина их попыток проваливалась из-за внутренних распрей и предательства, чем и пользовались хитрые Вентру, предъявляя свои права на владения, которые не в силах были удержать грызущиеся друг с другом стаи. Утратив позиции на востоке, Аристократы сосредоточив все свои усилия на бурно развивающихся центральных и западных штатах, то есть на тех территориях, куда пока что не удалось проникнуть Шабашу. Чикаго, Сент-Луис, Канзас-сити, Денвер, Лос-Анджелес (на время) и Сан-Франциско стали опорными пунктами Камарильи и Вентру.

Вентру никогда не уделяли рабству особого внимания. В Европе смертные считали его неприемлемым и не особо выгодным занятием. С точки зрения Вентру, все смертные были рабами – в той или иной степени. Они не терзались из-за того, что люди порабощают друг друга. На самом деле кое-кто из Вентру считал, что в рабовладении есть свой смысл. Когда этот вопрос – да еще вопрос о «правах штатов» - стал причиной войны, Вентру не поддержали ни одну из сторон. Зато они воспользовались возможностью, чтобы нанести удар в самое сердце территорий Шабаша, в то время как люди обильно поливали эти земли кровью.

В этой движимой эмоциями войне Вентру использовали малейшие преимущества и все свое влияние, каким бы незначительным оно ни было. Котерии возглавляемых Вентру «рейдеров» покусывали обе воюющие стороны, врываясь в разграбленные войсками города и изгоняя оттуда всех оставшихся членов Шабаша. Во время знаменитого марша Шермана через Джорджию Вентру и их союзники из Камарильи шли по пятам его армии, чтобы захватить новые владения в Атланте, Саванне и нескольких других городах. Вскоре в их руки попали Ричмонд, Чарлстон и прочие города юга. Нельзя сказать, что Шабаш на территории Соединенных Штатов был полностью разгромлен, но все же он понес значительные потери, что повлияло на последующие десятилетия Великого Джихада.

Войны смертных

Люди, как и Сородичи, питают склонность к конфликтам. Они часто сражаются друг с другом, иногда по пустяковым (по крайней мере с ретроспективной точки зрения) поводам, например, из-за спора о пресуществлении или присутствии Бога в Святых Дарах. Иногда в этих войнах участвуют Сородичи. На протяжении многих лет Каиниты часто приписывали себе те или иные заслуги, а Вентру в особенности любят заявлять о своей причастности к громким событиям. На самом деле большинство вампиров вступает в конфликт только тогда, когда мелкие стычки перерастают в крупномасштабные столкновения. Только самые хитроумные старейшины или Патриархи способны исподтишка спровоцировать войну, но все Каиниты готовы ждать, чтобы потом, подобно стервятникам, наброситься на останки.

В древние времена, когда воевали Спарта и Афины или Рим и Карфаген, Вентру могли с полным основанием говорить о своем участии в конфликте. В те ночи Сородичи влияли на людей напрямую, во многом потому, что население великих империй прошлого по сравнению с нынешними временами было невелико. И даже тогда люди обычно стояли наравне с Сородичами. Едва ли одному Каиниту, каким бы могущественным он ни был, удалось бы втянуть в войну целую нацию. Но Вентру научились извлекать из войн пользу. Римляне и карфагеняне сражались за власть и влияние в Средиземноморье, а Вентру и их союзники тем временем смогли сокрушить твердыню Бруха.

Война всегда обнажала самые опасные качества людей. Множество отрядов выстраивалось друг против друга, готовясь убивать и умирать. Даже Сородичу пришлось бы несладко, окажись он между воюющими армиями. Численность современных армий может составлять несколько миллионов, и силу, высвобождаемую в конфликтах, не удается контролировать ни отдельным Сородичам, ни кланам в целом. В эпоху, когда взрывы уничтожают целые города (а с ними – и убежища Сородичей), танковые дивизии перемалывают населенные пункты в труху, а с самолетов, летящих на высоте нескольких миль, на землю падает смерть, мудрые Сородичи втягивают головы в плечи и ищут надежные укрытия. Те же, кто отважится втравить людей в войну, должны соблюдать величайшую осторожность. Стоит только конфликту начаться, и он начинает развиваться по собственным законам.

Расцвет Европы

XIX век стал еще одним золотым столетием для Вентру, напоминанием о трех первых веках нашей эры, когда власть Рима была непоколебима. После кровопролитных наполеоновских войн, отметивших начало века, Британия стала ведущей державой континента, а со временем – и мира. Клан Вентру, даже после утраты позиций в Америке и неприятностей во Франции, смог занять положение, позволявшее ему наращивать влияние во всех уголках земли. Британские Вентру под властью «княгини», королевы Лондона Анны, преумножили свои состояния, опутали сетью связей Африку, Индию и Азию и расселили по новым землям своих потомков.

До сих пор по меньшей мере один Вентру владеет основанным в 19 веке доменом на землях враждебной к Сородичам Южной Африки, их власть сохранилась в нескольких крупных городах Индии, Гонконге, Макао и на Святой Земле. Вслед за британской армией они пришли на Ближний Восток, и их присутствие там положило начало крупным инвестициям в нефтедобывающую промышленность. К концу века Вентру по всему миру могли называть себя частью величайшей империи на памяти Сородичей и людей.

Положение, которое Вентру занимали в Британии, позволило им воспользоваться плодами еще одного великого события XIX века – промышленной революции. Деньги клана сыграли заметную роль в индустриализации страны. С точки зрения Вентру, чем больше людей в городах, тем лучше, в особенности если эти люди могут приносить прибыль. Вентру оставалось только разумно вкладывать деньги и наблюдать за их ростом. Они быстро устранили агентов Шабаша и анархистов, пытавшихся влиять на зарождающееся рабочее движение. Для этого им понадобилось подкупить смертных лидеров движения, надавить на рабочих и уничтожить зарвавшихся Сородичей.

Подражая деяниям Роберта Кросса, Хардештадта и прочих выдающихся немецких Вентру, члены клана в Германии воспользовались развитием промышленности и ростом националистических настроений, чтобы объединить родные земли под единой властью. Большую часть работы сделал канцлер Бисмарк, ничего не знающий об организованной Вентру охране, которая по меньшей мере шесть раз спасала его от покушений со стороны отстало мыслящих Сородичей и назойливого Шабаша. К концу века Германия стала силой, с которой приходилось считаться, а Вентру прочно закрепились на ее территории.

В начале XX века Вентру с предвкушением смотрели в будущее. Казалось, Европа никогда ранее не была такой безопасной. Они потеснили Шабаш в Америке или остановили его распространение, и сила их росла. Постоянная поддержка со стороны Европы делала победу на этих землях неизбежной. Но XX век все изменил.

Восставший из торпора

Какие бы особенности физиологии не заставляли Сородичей погружаться в торпор и выходить из него, последствия такого события могут быть катастрофическими, особенно – на политическом фронте. Время от времени могущественный Вентру впадает в долгий сон, оставляя без присмотра обширную финансовую и политическую империю, которая очень часто становится добычей его современников и конкурентов. Пробудившись, Сородич желает вернуть себе все, что потерял. Сородичи большинства кланов соглашаются с тем, что у торпора есть своя цена. Но клан Вентру не считает, что проведенное в торпоре время как-то влияет на права Сородича или, что более важно, на его звание. Поэтому высокопоставленный вампир может вернуться в мир через сотни лет и обнаружить, что признание его достоинств позволило ему сохранить былое положение.

Если Верить слухам, последним старейшиной клана, вышедшим из торпора, был Филипп де Марго, французский Вентру, впавший в сон в конце XVIII века. Филипп, получивший Становление в 894 году, был известен своими добродетелями, позволившими ему дважды занимать пост князя и на протяжении 30 лет выполнять обязанности архонта. В клане он получил звание стратега (второе по значимости рыцарское звание, признаваемое Вентру). Перед своим таинственным исчезновением в 1791 году он считался одним из ведущих кандидатов на должность юстициара. Полагая, что он погиб от рук членов Шабаша (который заявил о своей причастности к его Окончательной Смерти), Вентру напрочь забыли о нем вплоть до того момента, когда он появился на заседании Директората в Лионе.

Будучи признанным стратегом, Филипп ожидает определенных знаков уважения со стороны своих ровесников и младших членов клана. К несчастью для него, сейчас ему в мире места нет. Его состояние давным-давно было разграблено его товарищами-Вентру и другими Сородичами. Оказавшись в мире, который он с трудом понимает, Филипп сейчас пытается осознать, насколько же сильно все изменилось. Различные группировки пытаются заручиться его поддержкой, не столько из-за его влиятельности, сколько из-за звания и отличий (dignitas), связываемых с его именем. Каждая группировка надеется использовать его репутацию ради достижения своих целей.

Разумеется, Филипп прекрасно понимает, что происходит. Он стравливает группировки друг с другом, обещая им то поддержку в обмен на услуги, то полезные знакомства в обмен на ресурсы, которые позволят ему протянуть до того времени, когда он вновь обретет почву под ногами. К нему тянутся молодые Вентру, которые хотят работать вместе со старшим представителем клана, способным проявить власть – и в будущем вознаградить их за преданность. Он, в свою очередь, надеется воспользоваться их знаниями о современном мире, чтобы восстановить былую славу и почет.

Две великие войны

Первая мировая война началась неожиданно для всех, кто в ней участвовал, в том числе и для Вентру. После того, как политическое убийство положило начало боевым действиям, Сородичи Европы – и в особенности Вентру - решили укрепить свои позиции, зарыть томагавк войны и благополучно переждать шторм.

Очередная самая кровавая война в истории превзошла все ожидания и изменила Европу и мир в целом. Германия лежала в руинах, большая часть Восточной Европы обрела совершенно новые очертания. Вентру держались подальше от окопов, но их промышленные концерны во время войны сильно пострадали. Европа погрузилась в политический хаос, и многим Вентру пришлось налаживать новые контакты с послевоенными правительствами. Через двенадцать лет началась Депрессия, и дела пошли еще хуже. Немалое число выдающихся Вентру, в том числе и Роберт Кросс, покинули Старый Свет и переселились в Соединенные Штаты, надеясь воспользоваться моментом и захватить новые территории, тем самым упрочив положение Камарильи. К тому же созерцание прежних владений, пришедших в упадок, наводило на них тоску.

Фашизм, приобретший популярность в Италии и Германии, дал надежду тем из Вентру, кто остался в Европе. В Италии – стране, которая на протяжении многих веков была ареной политических дрязг и столкновений, - Вентру поддержали Муссолини, купившись на его обещание вернуть Италии славу Древнего Рима. Никогда еще слух Вентру не услаждали столь приятные речи. Значимые представители клана, например, Хуан-Мигель Рамирес в Испании и Катарина де Воло в Италии, выступили в поддержку фашистских партий и воспользовались возможностью вернуть состояние и влияние, утраченные за время войны.

В Германии ситуация была более сложной. Многие Вентру относились к нацистской партии с сильной неприязнью, в основном из-за ее «социалистических» и «народных» корней. Слишком многие пункты программы Гитлера напоминали старым Вентру времена Инквизиции. Старейшины опасались, что народное движение скатится в мистицизм, ведь Гитлер проявлял интерес к оккультным наукам. Если нацисты смогли поверить, что в их бедах виноваты евреи, разве не поверят они и в вампиров, сыгравших свою роль в истории?

Молодым Вентру такие страхи были неведомы. Гитлер был для них тем же, чем для итальянских Вентру был Муссолини, - новой надеждой. Нацисты могли навести порядок, восстановить промышленность и подчинить себе население. Как оказалось, влиять на Гитлера было невозможно, так как его слишком хорошо охраняли, к тому же он испытывал параноидальный страх перед сверхъестественными силами, из-за чего никто из Сородичей не мог подобраться к нему. Хотя многие Вентру извлекли выгоду из новых обстоятельств и приобрели некоторое влияние в нацистской партии, мало кто из них пользовался хоть каким-то авторитетом у партийной верхушки.

Когда все же началась война, Европа вновь погрузилась в хаос. Эфоры Вентру оказались по разные стороны линии фронта, отстаивая свои интересы. В течение пяти долгих лет почти все Сородичи Европы были предоставлены сами себе. Не лезть под бомбы, использовать любые преимущества и не высовываться – вот и все, что могли посоветовать эфоры своим детям. Тем временем Вентру в Америке богатели, извлекая прибыли из бурно развивающейся военной промышленности, и не жалели о прошлом. Что касается мира смертных, то Вторая мировая война положила начало медленному угасанию Европы и росту влияния Америки, в том числе и среди Вентру.

Ядерный вопрос

Ни одно событие не наводило такой ужас на людей и на Сородичей, как взрыв первой атомной бомбы над Хиросимой. Пожалуй, можно сказать, что Сородичей этот взрыв напугал еще больше, чем людей. Смертные уже знали, что их жизни могут прерваться в любой момент. Теперь же и вампиры узнали, что люди могут одним нажатием кнопки стирать с лица Земли целые города вместе со всем населением.

Вентру, поддерживавшие связи с высокопоставленными политиками и военными чинами, пристально следили за ситуацией с ядерным оружием. В начале 60-х радикальная группировка внутри клана предлагала заполучить атомную бомбу, но этот план был вскоре отвергнут как опасный и нереализуемый. Никто из Сородичей не решился бы доверить такую мощь другому Каиниту (и в особенности – Вентру). Во время «холодной войны» Вентру в основном проводили политику сдерживания. Такое оружие должно было оставаться в руках доверенных человеческих правителей, там, где до него не смогут дотянуться непредсказуемые и неуправляемые анархисты или – худший из кошмаров – Шабаш.

Страх перед Шабашем, получившим в свое распоряжение ядерное оружие, все сильнее овладевал умами Вентру. Распад Советского Союза, распространение ядерных технологий и черного рынка оружия в таких странах, как Иран, Ирак и Северная Корея, недостаточная секретность и плохая охрана радиоактивных веществ – вот что страшило Камарилью. Мало кто из Вентру сомневался, что Шабаш разрушит такие опорные пункты Камарильи, как Лондон или Чикаго, чтобы нанести удар секте.

Хотя ничто не указывало на то, что Шабаш завладел ядерным оружием (или хотя бы заинтересовался им), Директорат Вентру начал действовать. Он назначил нескольких наблюдателей, обязанных следить за распространением ядерных технологий и принимать меры по его ограничению. Агенты Вентру, действуя куда более открыто и безжалостно, чем Соединенные Штаты, уничтожили нескольких нелегальных торговцев оружием, у которых якобы был доступ к ядерному оружию. Затем, в своей обычной манере, они «унаследовали» бизнес этих торговцев. Наблюдатели, объединившись в оставшуюся без названия группу, действуют и в наши дни, хотя сейчас их интересует не столько распространение оружия, сколько деловые риски.

Холодная война

Последние пятьдесят лет стали свидетелями того, как клан Вентру вновь восстанавливает свои позиции после полувекового периода упадка и беспорядков. На протяжении четырех десятилетий холодной войны клан процветал, пользуясь паранойей обеих противоборствующих сторон, чтобы увеличить свои прибыли и запустить щупальца в разрастающийся бюрократический аппарат, который в индустриальных странах стал играть все более важную роль. Памятуя о неудаче с Крестовыми походами, сообразительные Вентру решили объединить ресурсы вопреки всем раздорам в мире смертных. Вентру по обе стороны Железного занавеса работали сообща, стараясь извлечь как можно больше выгоды из действий «подопечных» правительств.

Но все же между двумя частями клапана нарастали разногласия. Восточнее Вентру вкладывали ресурсы и время в авторитарные правительства коммунистического блока, но им противостояли могущественные русские Бруха. Особый интерес у Вентру вызывали разнообразные тайные службы, которые позволяли следить за населением и удерживать его в узде. На Западе Вентру в основном были заняты восстановлением европейской промышленности, отказавшись от феодальных отношений и аристократических связей ради крупного бизнеса и основных пакетов акций многонациональных корпораций.

Когда холодная война подошла к концу, те немногие из Вентру, что смогли приобрести влияние в рамках коммунистического блока, внезапно обнаружили, что у них отняли власть – как и у правительств, которые они поддерживали. Десять лет спустя эти Вентру по-прежнему пытались вернуть былое положение, в то время как их западноевропейские собратья, владевшие компаниями, перешли в режим жесткой экономии, чтобы инвестировать крупные суммы в национальную инфраструктуру. В результате часть Вентру Восточной Европы – в особенности в России, Польше, Болгарии и на Украине – нашла себе новое поле влияния: организованную преступность. Тем самым они вторглись в сферу интересов Бруха, и между двумя клапанами началась то вспыхивающая, то затихающая война.

В Америке Вентру радовались на удивление прибыльной послевоенной эпохе. Страх перед коммунизмом пошел клану на пользу. Они смогли вытеснить несговорчивых и неудобных смертных из правительства с помощью всего лишь нескольких намеков и пары улик, указывающих на политические симпатии того или иного человека. В 50-е годы клан процветал, позволяя своим членам укреплять позиции и готовиться к грядущим испытаниям.

И снова Вентру и Камарилья оказались меж двух огней. На западном побережье резко возросла численность анархов, которые отвергали любые притязания Камарильи на Южную Калифорнию. Меры, вовремя принятые вожаками Вентру, например, Лодином и Робертом Кроссом, позволили сдержать распространение анархистской чумы. Это восстание ознаменовало первый успешный мятеж анархов, хотя еще неизвестно, удастся ли им удержать то, что они захватили. Сейчас их положению угрожают Катаяны, во все большем количестве проникающие на территорию разваливающегося «Свободного Штата Анархов».

На границах с Канадой и Мексикой по-прежнему велика угроза нападений Шабаша. Вентру с трудом перенесли захват Шабашем крупных городов Восточной Америки, в особенности – в Новой Англии и штатах по атлантическому побережью. Причину потерь клан видит в децентрализации Камарильи и все увеличивающейся слабости перед лицом агрессивного противника. Не лучше ли открыто вступить в бой под началом (Вентру) главнокомандующего? Недавние экспедиции Черной Руки на юг страны лишь ухудшили ситуацию. Руководство Вентру в Европе не торопилось признавать, что в Штатах сложилась напряженная ситуация, но теперь неповоротливый левиафан начинает просыпаться, вызывая беспокойство у менее властных кланов.

Новая эра

Клан Вентру стоит на перепутье. После отсоединения Гангрел от Камарильи мечта Хардештадта начала лопаться по швам. Шабаш кажется сильнее, чем раньше, или, по меньшей мере, таким же сильным, каким он был на протяжении веков. Клан Вентру всегда стоял во главе Камарильи, но сейчас все чаще и чаще раздаются разговоры о том, что пора бы ему действовать, не оглядываясь на остальных, как подобает истинным вождям и князьям в полном смысле слова. Если остальные кланы захотят, пусть следуют за ним. Они могут присоединиться к Вентру, но время ожидания прошло. С каждым месяцем эта позиция приобретает все большую поддержку со стороны американских Вентру, многие из которых молоды, питают склонность к феодализму и только-только распробовали вкус власти. Более организованные европейские Вентру не желают прибегать к столь жестким мерам и не хотят признавать их необходимость. Камарилья просуществовала пять веков, и они считают, что в ней еще хватит энергии, чтобы дотянуть до ночи, когда настанет Геенна еретиков.

Другие Вентру, как старейшины, так и молодняк, чувствуют, что клану не хватает сильного руководства. Тайный Директорат в основном занят разжиганием розни среди членов клана, чтобы оправдать собственное существование и добиться своих целей. Ответом на это требование стал поиск старейших из выживших членов клана, организованный старшими Вентру, в том числе и Робертом Кроссом. Они надеются отыскать Камиллу и Лисандра. Любой из этих двоих, стоит только его пробудить, сумеет изменить жизнь клана. Разумеется, кое-кто утверждает, что оба Сородича вполне себе бодрствуют и заседают в Директорате. Хотя ни одна из точек зрения не подкреплена доказательствами, некоторые Вентру все же надеются, что старейшины проявят себя во время кризиса, но пока что это время не наступило.

Не стоит забывать и о «голубях», о тех Вентру, что хотят заключить хоть какой-нибудь мир с Шабашем. Они считают, что эта бесконечная война не имеет никакого смысла и что секты не так сильно отличаются друг от друга, как принято считать. Как бы ни насмехались члены Шабаша над Маскарадом, они все же не ходят по улицам, заявляя направо и налево о своей природе. Какие бы узы ни объединяли членов Камарильи с людьми, они все равно остаются чудовищами, питающимися кровью стада. В конце концов, даже клан Вентру, возглавивший борьбу с Шабашем, манерами и повадками напоминает вожаков самого Шабаша. Вентру редко испытывали по отношению к людям как расе какие-либо чувства, отличные от презрения: массы намного важнее отдельных личностей, но личности могут стать пищей и полезными инструментами. Эти Сородичи говорят, что, возможно, пришло время примириться.

Сейчас число «ястребов» по-прежнему превышает число «голубей». Доводы «голубей» кажутся логичными, но в отношениях между Сородичами логика редко играет значительную роль. Вентру и Ласомбра – и Шабаш и Камарилья, если уж на то пошло, - просто ненавидят друг друга, поэтому мир между ними едва ли возможен. Поговаривают, что объединить две секты сможет только общая угроза, например, долго ожидаемое (но так и не наступившее) возвращение Патриархов, событие, которое большинству Вентру представляется невероятным. Зачем беспокоиться о том, чего никогда не случится, если враг уже известен?

Этот век имеет для Вентру огромное значение. Они по-прежнему обладают светской властью и влиянием, возможно, большим, чем любой другой клан Сородичей. Но власть их ослабевает, ее основание покрывается трещинами. Если инертное руководство не сможет обрести энергию, чтобы подтолкнуть клан к действиям, угасание станет неизбежным, потому что правительства и экономика уже выходят на мировой уровень. Но история показала, что Вентру умеют находить выход из трудных ситуаций, иногда принимая неожиданные для всех решения. Почему? Потому что, в отличие от остальных кланов, Вентру по-настоящему безжалостны, расчетливы и хладнокровны. Чтобы выжить, они пойдут на все и предадут кого угодно. Таково их наследие, их традиция, их история.

Вентру любят свою историю.

Новая штучка

Вентру, обладающие хорошей памятью и чтящие традиции, с трудом могут угнаться за технологическим развитием. В последние век-полтора эта задача стала для них практически невыполнимой. Вентру, впавший в торпор в 2100 году до н. э. и проснувшийся в 1200 году н. э., обнаружил бы изменившийся, но все же узнаваемый мир. Но вампир, заснувший в 1600 году и проснувшийся 400 лет спустя, едва ли поверил бы своим глазам. Даже те Вентру, которые каждую ночь просыпаются и могут наблюдать за эволюцией, не успевают угнаться за переменами.

Клану в целом еще предстоит войти в век информационных технологий. Традиция требует, чтобы важные встречи проводились лицом к лицу. Быстроходные транспортные средства упрощают организацию таких встреч, но отпрыскам клана и членам Директората все равно приходится съезжаться из разных стран в условленное место, чтобы принять решение, которое было бы принято на пятой минуте селекторного совещания. Электронная почта и даже срочные пересылки остаются для многих старейшин клана тайной за семью печатями, чем-то сверхъестественным.

Вместо того, чтобы хотя бы попытаться понять современные технологии, Вентру положились на своих отпрысков, разбирающихся в новинках. Подобно королям, отдающим приказы придворным магам, они сообщают своим потомкам, слугам и гулям, что те должны сделать с помощью техники, а затем ждут, когда их распоряжение будет выполнено. Обычно такие обязанности дают знающим Сородичам некоторые преимущества и позволяют рано приобрести влияние. Иногда умеющие обращаться с компьютером юные Вентру обладают доступом к информации, которой не владеют Сородичи старше их на сотни лет. Но все же клан далек от полной компьютеризации. Многие важные распоряжения по-прежнему пишутся от руки, на бумаге ведется деловая корреспонденция, регистрируются деловые операции. До сих пор дела клана от этого не страдали. Но чем больше старейшины отстают от времени, тем уязвимей становится их положение.

Вторая война с Бруха

Карфаген, новая столица финикийцев, главенствовал над Северной Африкой и был одним из самых крупных торговых центров Средиземноморья. Его колонии были разбросаны по всему африканскому побережью и Иберии. Карфаген был основным соперником Рима на Западе, хотя пока что не стал для него угрозой. Камиллу Карфаген почти не беспокоил. Его амбиции по-прежнему были сосредоточены вокруг земель Италии и, возможно, тех стран, к которым так стремился Лисандр. Именно Лисандр распознал опасность, исходившую от африканского города. Именно Лисандр узнал Бруха.

читать дальше

Грек Лисандр, который, сам того не зная, сражался с Бруха в Пелопоннесской войне, унаследовал ненависть к этому клану от своего сира. В своих странствиях службе Риму Лисандр слышал немало историй о Бруха, открыто расхаживающих среди карфагенского стада, которым они правили подобно богам, требуя кровавых подношений и жертв. Лисандр отправился в город, чтобы проверить эти слухи, и испытал настоящее потрясение, когда понял, что они соответствуют истине. Карфагеняне жили так уже много веков, и жестокие выводки Бруха и Ассамитов основательно запугали обитателей города. На момент разведывательной операции Лисандра кое-кто из них планировал распространить эти чудовищные обычаи на Испанию и, возможно, Галлию. Рано или поздно они вспомнили бы и об Италии.

Лисандр вернулся к Камилле и рассказал обо всем, что ему удалось узнать. Без сомнения, его нелюбовь к Бруха, связанных с Афинами, заставила его приукрасить рассказ. Но Камилла не спешил. Он не испытывал большого желания нападать на врага на его собственной земле и не был уверен, что Карфаген – враг. Власть и долгий избыток пищи сделали его неповоротливым и самодовольным. Лисандр снова и снова понуждал князя к действию, но Камилла отказывался до тех пор, пока объединенному совету Малкавиан и Тореадоров не удалось окольными путями убедить его.

К 265 году до н. э. греческие колонисты захватили большую часть Сицилии, которая была независима как от Рима, так и от Македонии. Территория острова была разделена между многочисленными автократиями, в городах обитали выводки разных кланов. Самым крупным поселением были Сиракузы, куда бежала Артемида и где она впала в торпор; сейчас городом правил Алхий, князь из клана Малкавианов. Алхия Карфаген не беспокоил, он вообще едва ли знал, что там обосновались Бруха. На самом деле войну начали смертные правители города. Карфагеняне вмешались в спор между Сиракузами и соседним городом, Мессиной. Они не просто решили спор, они в конце концов оккупировали оба города.

Тогда к князю Алхию пришел Бруха из рода Доминика Бродяги и без обиняков объявил, что у Бруха и Карфагена есть свои планы насчет Сицилии и Сиракуз. Почувствовав угрозу, Алхий впал в гнев и обезглавил испуганного посланца. Он не знал, что делать дальше, но, на его счастье, нашелся тот, кто смог дать ему совет: недавно пробудившаяся Артемида и Арикель, танцовщица с быками. Объединившись, они призвали в город Лисандра и вместе составили план вовлечения Рима в войну с Карфагеном. Лисандр вернулся в Рим, чтобы еще раз доложить обо всем Камилле, а Алхий убедил правителей города заняться подготовкой солдат к предстоящей битве.

В результате разразилась первая Пуническая война, решавшая судьбу Сицилии и Корсики и на долгие века определившая характер отношений между Бруха и Вентру. Армия и флот Рима и Карфагена несколько лет сражались с попеременным успехом. Карфаген организовал несколько нападений на Сицилию и Италию, но каждый раз его войска получали сокрушительный отпор. Римляне, высадившиеся в Африке, тоже не избежали поражения. В конце концов смертные закончили войну. В выигрыше оказался Рим, получивший обе спорные территории.

Несмотря на довольно сомнительное поражение, Карфаген оставался силой, с которой приходилось считаться, в нем по-прежнему обитали Бруха, Ассамиты и поклонявшиеся Баалу сородичи. Алхий, Лисандр и пробудившаяся Артемида уговаривали Камиллу продолжить войну и закрепить победу Рима. Князь отказался. Он видел, что произошло с сородичами, ступившими на землю Африки: они исчезли. До тех пор, пока Карфаген не превратится в очевидную угрозу Риму, князь ничего предпринимать не станет.

Carthago delenda est

Вторая война с Карфагеном началась через 20 лет, и Сородичи не имели к ней никакого отношения. Она вспыхнула в отдаленной Испании, где обитала малая часть новообращенных Бруха, соседствующих с жестокими Ласомбра. Смертный по имени Ганнибал и его сподвижники сами развязали войну, захватив союзную римлянам колонию Сагунт. После этого Ганнибал отправился на юго-восток, перешел через Альпы и вторгся в Италию, где он и его армия оставались на протяжении пятнадцати лет. В то время как римляне и карфагеняне вели кровопролитные сражения, Сородичи хранили молчание. Многие италийские Каиниты были так напуганы, что не отваживались покидать свои города, а сицилийские Тореадоры и Малкавианы были по горло заняты, отражая очередные набеги карфагенян. Бруха окопались в Африке, предоставив сражаться своим смертным союзникам.

Постепенно римлянам удалось переломить ход войны и изгнать Ганнибала назад в Африку. По следам его шли римские легионы, которые вторглись в Африку и разгромили Ганнибала на его родной земле.

Во время этой последней битвы Камилла и остальные Сородичи оставались в своих убежищах, приходя в себя после двух десятилетий войны на территории полуострова. Карфаген сдался и согласился на выдвинутые Римом условия, отказавшись от Испании и сделав еще несколько уступок победителям. Как бы ни были расстроены карфагеняне поражением, сам город на тот момент находился вне опасности, поэтому Бруха были довольны.

Римляне, Вентру и поддерживающие их сицилийские Тореадоры и Малкавианы особой радости от победы не испытывали. Лисандр настаивал на окончательном разрешении конфликта. Армии смертных, возможно, и были сокрушены, но бессмертные враги оставались все столь же могущественными. Другие кланы, возглавляемые князем Алхием, тоже обратились к Камилле. Они хотели уничтожения Карфагена. Римский народ тоже жаждал войны. Знаменитый римский оратор Катон Старший был буквально одержим Карфагеном. На протяжении многих лет каждую свою речь в Сенате он заканчивал одной и той же фразой: Carthago delenda est – Карфаген должен быть разрушен. Лисандр подхватил эту присказку и часто повторял ее Камилле.

Неизвестно, чьи усилия сыграли тут большую роль, Катона или Лисандра, но результат был достигнут. Камилла согласился объединиться с другими кланами и навеки устранить угрозу, исходящую от карфагенских Бруха и Ассамитов. В 150 году до н. э., через пять десятилетий после окончания войны, Рим объявил Карфагену войну, и эта война была одной из немногих, к которым смертных подтолкнули Вентру. Римская армия и флот напали на город и взяли его в осаду, окружив заслоном из войск и кораблей.

В третьей Пунической войне римским солдатам не пришлось много сражаться: вслед за осадой последовала быстрая капитуляция. Для Вентру же это была величайшая битва из всех, в которых они до сих пор участвовали. В то время, как легионеры разоряли город, Вентру, Тореадоры, Малкавианы и кое-кто из Гангрелов, помогавшие людям в сражении, в течение пяти ночей бились на городских улицах с Бруха. С обеих сторон погибли десятки Сородичей и тысячи смертных. Никогда больше Сородичи не сходились открыто в такой серьезной схватке. Те немногие, кому удалось пережить те ночи, могут подтвердить, что от ужаса у них кровь стыла в жилах.

Захватчикам удалось покорить ночь, хотя и дорогой ценой. Первую атаку на город возглавила сама Артемида, но обезумевшие берсерки-Бруха разорвали ее на куски. Князь Алхей был так изранен, что впал в торпор, из которого, вероятно, так никогда и не вышел, - судьба его до сих пор неизвестна. Лисандр вынес из боя множество шрамов, но все же остался цел и самолично отрубил голову последнему Бруха. Камилла оставался в Риме, но его юный отпрыск, Тиберий Карнифекс, вырезал целое логово Ассамитов, прежде чем умер, отравившись их ядовитой кровью. Вскоре после этого город пал, и легионеры приступили к грабежу. По приказу Лисандра они сравняли город с землей, убили тысячи его жителей и обратили в рабство всех остальных. Землю, на которой стоял Карфаген, они засыпали солью, чтобы на ней ничего не могло вырасти – и чтобы не смог восстать ни один погруженный в торпор Каинит. Война с Карфагеном закончилась.

Неудача Сената

После падения Карфагена власть Рима стремительно увеличивалась. Следующей покорилась Греция, затем – Малая Азия, Ближний Восток, Галлия и Египет. Римская империя правила большей частью известного мира, и в центре ее находился Камилла и его сородичи-Вентру. Разумеется, не обошлось и без Каинитов из других кланов. Малкавианы, Тореадоры, Гангрелы и даже римские Носферату сыграли свою роль в победе над Карфагеном и предъявили права на свою часть добычи. Многие из этих кланов уже имели определенное влияние на территории новых римских провинций и не собирались лишаться его только потому, что у смертных сменилось правительство.

Впервые со времен Второго Города Вентру пришлось учиться жить в мире с другими кланами. Это оказалось куда более сложной задачей, чем представлялось поначалу, потому что Вентру начали враждовать друг с другом. Камилла, князь Рима и один из создателей империи, был, вне всякого сомнения, самым влиятельным Вентру – если не Каинитом – мира. Он решил, что такая власть заслуживает признания и что Вентру, рассеянные по всему Средиземноморью, должны относиться к нему с особым почтением.

Эта претензия на верховенство противоречила всем традициям Вентру, которые они соблюдали на протяжении тысяч лет. Каждый из них был сам себе господином, неподвластным никому, за исключением только сира или покровителя, выбранного по собственной воле. Разумеется, они признавали родство, но клановая иерархия даже в те ночи основывалась скорее на положении в обществе, чем на преходящих званиях. Вентру держались за свою власть и репутацию, и плевать им было на остальной мир. У них не было друзей, только временные союзники. Клан время от времени образовывал совещательный орган, чем-то напоминавший римский Сенат. Этот совет Вентру оказался еще менее эффективным, чем его маловразумительный аналог среди смертных. Фракции разрывали Сенат на части и не давали принимать важные решения, а Вентру, казалось, были склонны заключать союзы и договоры с другими кланами, а не со своими собратьями.

Как и в случае с Пуническими войнами, Камилла принял одно из важнейших решений, руководствуясь не столько собственными размышлениями, сколько примером смертных. Юлий Цезарь, Помпей Великий, Марк Антоний и Октавиан выхолостили римскую конституцию и лишили Сенат власти. Эти люди, устав бороться с ограничениями, накладываемыми избранным правительством, вовлекли империю в кровавую гражданскую войну. Победителем в ней оказался Октавиан, который принял имя Август и провозгласил себя императором Рима.

Rамилле понравилось то, что он видел. В хаосе гражданской войны власть Вентру над Римом ослабла. Члены других кланов правили в незначительных городах, обособившись от Вентру, но сами Вентру были слишком разобщены, чтобы как-то справиться с ситуацией. Вот уже три десятилетия Вентру не собирались на совет и, похоже, не собирались делать этого и впредь. С помощью своих потомков, связанных кровавыми узами, а также верного Лисандра, Камилла начал объединять клан, положив тем самым начало бесконечным обидам и спорам.

Война веков

Вначале Второй Город нес на себе отблески славы Первого. Он стал местом, где Сородичи ходили среди людей, подобные богам, где потомки Третьего Поколения создавали свои собственные кланы. Но вскоре в городе стало слишком много жителей, и это обеспокоило Сородичей. Старась сохранить целостность столь разрозненного сообщества, [Вентру] пытался прислушиваться к жалобам и просьбам Каинитов, даже своей злонравной сестры-ведьмы. Вскоре мелкие ссоры переросли в открытую вражду. Даже [Вентру] не мог удержать вздорных отпрысков своих товарищей от ссор, так как среди них, похоже, не было никого, кто желал бы мира. В конце концов наследник Каина установил законы и своей волей заставил Сородичей соблюдать их. Он убил множество непокорных отпрысков и изгнал ослушников из Третьего Поколения, в том числе Сета и мстительного Мехета. Многие были недовольны таким произволом, но никто из них не осмелился перечить [Вентру].

читать дальше

Сохранить напряженный мир в городе надолго не удалось. [Вентру] нуждался в мудрых наставлениях Каина. Под ровной поверхностью продолжали кипеть зависть и ненависть, но [Вентру] обратил взгляд за стены Города. Он отправил нескольких своих отпрысков на поиски Первого Вампира, и кое-кто из них принес слухи о его местонахождении. [Вентру], воодушевленный этим известием и уверенный, что его указ обезопасит город, отправился за Каином, собираясь привести его с собой. Присматривать за взбудораженными кланами он поручил одному из своих отпрысков.

Как оказалось, это решение было ошибочным. Когда [Вентру] покинул город, другие Сородичи Третьего Поколения вновь поддались алчности и вероломству. Первым существующий порядок нарушил [Ласомбра], воспользовавшись возможностью напасть на отпрыска [Вентру] и заявить о власти над городом. Но ему не удалось надолго удержать город в своих руках. Остальные Патриархи тоже начали действовать, не желая сидеть и смотреть, как [Ласомбра] похищает то, что [Вентру], вопреки их желаниям, считал своей собственностью. Началось сражение. [Цимисхи] объединились с [Ласомбра] точно так же, как много веков спустя они объединятся с ними под знаменем Шабаша. Люцин вогнал своего брата в торпор и посыпал солью землю, где тот лежал. Носферату и Сет вырвали мертвое сердце из груди Арикель и пожрали его. На смену хрупкому миру, существовавшему под властью [Вентру], пришли насилие и грабежи, и каждую ночь Древние совершали новые предательства. В такой атмосфере Второй Город был обречен на гибель.

Судьба Вентру

Каждый клан хотел бы знать, что произошло с его Патриархом-основателем. Некоторые кланы утверждают, что убили своего прародителя, другие говорят, что поддерживают с ним постоянный контакт. Вентру открыто признают, что они на протяжении нескольких тысяч лет ничего не слышали о вампире, имя которого носят, по крайней мере, до них не доходило никаких достоверных сведений. Большинство обвиняет существо по имени Бруха – или одного из его сродственников – в том, что он залег в засаде под стенами Второго Города, напал на [Вентру] и, движимый ревностью, отрубил ему голову, едва тот вышел на поиски Каина.

Амбициозные (или склонные к ереси) Вентру несколько раз заявляли, что их прародитель восстал и продолжил свой путь к власти. Самым ярким примером такого обмана был Директор Вентру Витторио Ангелотти, который вступил в ряды Директората в 1811 году. С помощью своих сверхъестественных союзников Витторио создал очень убедительный, но насквозь лживый образ [Вентру], введя в заблуждение коллегию клана. Он вступил в тайный Директорат и был его членом на протяжении 80 лет, до тех пор, пока один из подающих надежды членов клана не обнаружил его личный дневник, где подробно рассказывалось об обмане. Витторио исчез, и с тех пор о нем ничего не слышали.

Вопреки подобным жульническим выходкам, Вентру по-прежнему утверждают, что время от времени натыкаются на свидетельства существования их прародителя. Самое убедительное из них – это поведение Сородичей и даже смертных, которые явно находятся под Доминированием какого-то могущественного Каинита. Иногда этот загадочный кукловод называет себя [Вентру], в других случаях он держим свое имя в тайне. Исследователи обнаружили, что во всех таких появлениях есть нечто общее, из-за чего можно предположить, что за ними стоит один могущественный Сородич. Появляется незнакомец, обычно – смертный или новообращенный, демонстрируя прекрасное владение Дисциплинами. Обычно он или она появляются тогда, когда одному из Вентру грозит беда, или же когда вражда между двумя соперничающими фракциями никак не может подойти к концу. Незнакомец помогает преодолеть кризис и объединяет Сородичей против одного общего врага. Неизвестно, стоит ли за всеми этими появлениями [Вентру] или другой старейшина клана, но легенды и слухи упорно отождествляют основателя клана и загадочного незнакомца, хотя и без достаточных на то оснований. Некоторые одержимые паранойей Сородичи утверждают, что кто-то еще пользуется «добрым именем» [Вентру], чтобы вмешиваться в дела клана. В любом случае, старейшины Вентру предпочли бы, чтобы этот кто-то исчез или наконец вышел из тени.

Диаспора

Многие выжившие Вентру, страдая из-за падения Сородичей, перебрались на запад, к Средиземному морю. Они расселились среди стада, надеясь найти убежище от насилия и беспорядков, разрушивших Второй Город. Подобно многим Сородичам того времени, они объявляли себя богами, героями и провидцами. Многие из них продолжили традиции клана, напрямую или тайно управляя смертными.

Именно тогда Вентру научились уважать и даже бояться смертных, которые, при определенном настрое и достаточной численности, были способны на великие свершения. Наука эта, как часто бывало в те ночи, обошлась им недешево. Один из отпрысков [Вентру], Медон, объявил себя королем-богом растущего поселения на острове в Эгейском море. Он правил там, как полновластный владыка, принуждая к службе всех смертных и ничего не давая им взамен.

Некоторые верят, что Медон пал жертвой мести другого Сородича, но это утверждение бездоказательно. Большинство согласно с тем, что виною всему была толпа негодующих смертных, поднявших одно из тех восстаний, что потом часто будут происходить на протяжении веков. Никто не сомневается в том, что толпа сожгла дворец Медона и распяла его самого на кольях под лучами солнца, где он и принял мучительную Окончательную Смерть. Один из отпрысков погибшего Сородича сумел бежать, чтобы рассказать о восстании, и история эта, подобно пожару, распространилась по всему сообществу Вентру. То, что случилось с одним из сильнейших членов клана, могло случиться с любым из них.

Спарта

Лучше всего мощь смертных была известна Вентру по имени Артемида. Она вместе с несколькими собратьями поселилась в процветающем уголке Греции, называемом Пелопоннес. На этом полуострове дорийские греки основали поселения, которые затем превратились в богатые города, в том числе Коринф и Аргос и самый важный из них – Спарту. Артемида, которую тогда знали под другим именем, обитала в небольшой сельской общине, состоящей из четырех деревушек да нескольких убогих деревянных святилищ.

Но что же заставило Артемиду прервать странствия и остаться на этом сельском перекрестке, малопривлекательном для Вентру? Причиной тому был человек, в сердце которого жила мечта – мечта о превращении кучки неотесанных спартанских крестьян в самую страшную боевую машину Греции. Его звали Ликург, и уже тогда о нем складывали легенды. Артемида хотела высушить его, но философ вовлек ее в разговор, рассказав о своей мечте. Помня о судьбе Медона (хотя с тех пор прошло уже несколько веков), Артемида смогла оценить потенциальную опасность мечты Ликурга и возможные выгоды. Она решила вступить на путь, который вслед за ней повторят многие Вентру. Вместо того, чтобы подавить растущую силу смертных или выступить против формирующихся государственных институтов (рискуя при этом потерпеть поражение), она решила поучаствовать в становлении Спарты, последовав за смертными творцами будущего.

Вентру выступила под именем Артемиды Орфии, богини-покровительницы Спарты. Она наблюдала за тем, как Ликург одержал верх над народом Спарты и ввел свои легендарные законы. Даже она испытала удивление, когда честолюбивые спартанцы захватили соседний регион, Мессину, поработив всех ее жителей. Артемида видела много общего между спартанцами и Сородичами. Многочисленные рабы обеспечивали развитие страны, точно так же, как многочисленные смертные поддерживали существование Сородичей. Большое количество рабов позволило спартанцам полностью посвятить себя совершенствованию воинского искусства. Если большинство греческих полисов вынуждено были тратить время на земледелие или торговлю, чтобы обеспечить себя всем необходимым, то спартанцы могли заниматься только самосовершенствованием и самообороной. Преданные, безрассудно храбрые и практически непобедимые в бою, спартанцы стали для Артемиды безупречным воплощением человеческих возможностей.

Вскоре на полуострове объявились и другие Вентру, желавшие помочь Артемиде добиться власти при помощи спартанской военной машины. Каждый из них селился в своем городе, подталкивая городских правителей к решению, до которого многие дошли своим умом: лучше заключить союз со Спартой, чем столкнуться с ее гневом. Так было положено начало Пелопонесскому союзу – объединению городов-государств вокруг Спарты. Вторым по значимости городом союза был Коринф, богатое торговое поселение. Вентру по имени Эварк объявил его своим владением. Он тоже хорошо усвоил уроки, память о которых Вентру пронесут в веках.

Основой благосостояния Коринфа была торговля, в особенности продажа его знаменитой керамики и выращенных на Пелопоннесе продуктов питания. Его торговые корабли, пользуясь защитой Спарты, плавали по всему Эгейскому морю, распространяю власть и влияние союза. Эварк понимал, что деньги обеспечивают власть над стадом. Сородичи редко пользовались деньгами, но в мире, где организации смертных набирали все большую силу, деньги казались ключом к власти над стадом. Торговый флот Эварка сделал его, вероятно, первым «богатым» Вентру, и вскоре его примеру последовали другие члены клана. Все было хорошо, даже с учетом двух вторжений персов. Спарта, Коринф и Пелопонесский союз Вентру процветали.

Каспер Джонсон уже четвертый раз за последние девять секунд нажимал на кнопку вызова лифта. Разумом он понимал, что толку от этого не будет, но он спешил. Лифты «Хайатт[1] Плаза» знали, что нужны ему, и должны были вовремя послать к нему своего представителя. Как и политики, лифты работали по своему собственному расписанию и заставляли вас ждать. В отличие от политиков, лифты не кричали на вас, когда вы заставляли их ждать. Не то чтобы господин Ван Дорн кричал на него. Он просто смотрел, и это было во сто крат хуже крика. По крайней мере, в исполнении Ван Дорна.

читать дальше

Каспер был не единственным, кто с нетерпением ждал лифт. «Хайатт» этим вечером напоминал сумасшедший дом, что было неудивительно, так как в нем проходила самая крупная за год правительственная благотворительная акция. С минуты на минуту ожидали прибытия мэра, а три члена сената штата, шесть представителей штатов и будущий сенатор уже расхаживали по нижнему этажу, выпивая с членами лобби из числа крупных банкиров, промышленников и влиятельных людей штата. Он знал об этом просто потому, что сам принадлежал к тому же лобби и еще несколько минут назад находился в зале. Но затем он бросил взгляд на часы и вынужденно прервал конгрессмена Фридмена как раз посередине веселой истории. 9.02. Он опоздал на две минуты. У него оставалось всего 13 минут на то, чтобы отыскать члена Совета Маки и доставить его в номер 1225.

В 9.16 (на минуту позже!) он стоял у лифта, в пятый раз нажимая на кнопку вызова, и Маки стоял рядом с ним.

- Черт, он убьет меня, - едва слышно пробормотал Каспер.

- Что? – спросил Маки, который тоже слегка нервничал.

- Ругаюсь из-за этих лифтов, советник, - ответил Каспер. – Они всю неделю ездили медленно, а я знаю, что вы человек занятой. Прошу прощения за задержку.

- Ничего страшного не произойдет, если мистер Ван Дорн подождет несколько минут, э? – хихикнул молодой советник. Бывший учитель средней школы, пошедший в политику, Маки занял должность советника в возрасте 36 лет и с тех пор занимался вопросами образования, ведя честную игру. Но через полтора года он столкнулся с необходимостью перевыборов и понял, что ему не хватает денег. Мелкая благотворительность уже не покрывала его потребностей. Поэтому, как и почти все советники до него, Маки согласился лично встретиться с Матиасом Ван Дорном, инвестором, промышленным магнатом и крупнейшим частным спонсором города, готовым вкладываться в политиков. Разумеется, последний факт был мало кому известен за пределами лоббистской фирмы Каспера. Маки только предстояло об этом узнать.

Наконец перед ними раскрылись двери лифта, явив кабину, заполненную мужчинами и женщинами в костюмах и со значками, на которых было написано «Привет, меня зовут __________». Похоже, Маки хотел подождать, пока подойдет следующая кабина, но Каспер нырнул вперед, прижимая людей к противоположной стенке и освобождая место для советника. Он уже открыл было рот, чтобы приказать Маки зайти в лифт, но тот сам вошел вслед за Каспером. Через две с половиной минуты (9.22!) они стояли перед номером 1225. Прежде чем он успел постучать, дверь распахнулась, и они увидели помощника Ван Дорна, остролицего малого по имени Спенсер.

Спенсер кивнул и отступил в сторону, приглашая мужчин войти. Маки и Каспер кивнули ему в ответ. Еще пять шагов, и они оказались в гостиной, перед мистером Ван Дорном, который стоял у окна, рассматривая раскинувшийся внизу город. Он повернулся к вошедшим, окинув каждого из них внимательным взглядом. По спине Каспера пробежала привычная дрожь. Так было всегда, когда он приходит к своему богатому клиенту. Бросив быстрый взгляд влево, он понял, что Маки тоже почувствовал холодок, но для него эти ощущения были непривычными. Советник едва сдержался, чтобы не шагнуть назад.

Матиас Ван Дорн был одет в темно-серый костюм, дополненный неярким фиолетовым галстуком и туфлями с кожаными носами, начищенными до невероятного блеска. Бледное угловатое лицо и коротко подстриженные светлые волосы наводили на мысль о благородной крови выходцев с Севера, хотя говорил он без сколько-нибудь заметного акцента. На мгновение он встретился взглядом с Каспером, и тот почувствовал, как его сердце наполняет ужас. Ему захотелось убежать и забиться в какой-нибудь темный угол, может быть, заползти под крыльцо родительского дома в Луизиане. Он опоздал. Не стоило этого делать. Но ощущение прошло так же быстро, как и наступило. Ван Дорн улыбнулся Маки и протянул ему руку в приветственном жесте.

- Добрый вечер, советник Маки. Я рад нашей встрече.

- Так же, как и я, мистер Ван Дорн, - ответил Маки, который внезапно почувствовал себя неловким и нелепым рядом с этим вежливым утонченным промышленником. – Мистер Джонсон рассказывал мне о Вас и вашем интересе к городским делам. Я рад, что мне удалось выкроить несколько минут на встречу с Вами.

«Ха! – подумал Каспер. – Если бы ты только знал, кому тут пришлось выкраивать время, и ради кого». Он сомневался, что ответ Маки понравился Ван Дорну, но пока что суровый хозяин апартаментов не проявлял признаков неудовольствия.

- Я благодарен Вам за внимание, - произнес Ван Дорн как можно более любезно, - И надеюсь, что не доставил Вам ни малейшего неудобства.

-Нет, нет, конечно же, нет.

- Замечательно. Прошу Вас, присаживайтесь. Желаете что-нибудь выпить?

- Нет, благодарю Вас, я не пью, - поспешно ответил Маки, усаживаясь в кресло напротив Ван Дорна. Каспер и Спенсер остались стоять, изо всех сил стараясь казаться незаметными. Ван Дорн не терпел, когда его прерывали во время разговора. Каспер на всякий случай нащупал в кармане телефон, чтобы лишний раз убедиться, что отключил его.

- Советник, что Вы думаете по поводу проекта 215? О перераспределении земельных участков? – спросил Ван Дорн, уже зная ответ.

- Знаете, мистер Ван Дорн, мне этот проект не нравится. Район Лаврового Парка – это один из символов процветания нашего города. В нем нужно строить школы, приличные дома и рестораны, а не фабрики, - стоило Маки заговорить о политике, и напряжение, вызванное присутствием Ван Дорна, спало.

- Понятно, - весело откликнулся Ван Дорн, - С тех пор, как я переехал в наш славный город, этот район и в самом деле изменился к лучшему. Но скажите, понимаете ли Вы, что последние три квартала уровень безработицы там постоянно растет?

Маки нахмурился:

- Я не согласен с этим утверждением, сэр. Уровень безработицы сейчас самый низкий за всю историю города.

- Для города в целом это верно, но в районе Лаврового Парка безработица растет. И довольно быстро, насколько я могу судить. На мой взгляд, там нужны рабочие места, а не школы.

- Да, но,.. – Маки явно был сбит с толку. – В этом что-то есть…

Ван Дорн перехватил его взгляд:

- Вы согласны с тем, что району нужен предлагаемый промышленный парк?

- Да. Промышленный парк принесет району пользу.

Ван Дорн все так же неотрывно смотрел в глаза советника:

- Как Вы будете голосовать во вторник?

- Я…

Ван Дорн продолжал говорить:

- Мне кажется, что если уж Вы считаете, что избиратели Лаврового Парка нуждаются в рабочих местах, вы должны их этими местами обеспечить. – Он сделал паузу, чтобы подчеркнуть сказанное. – Во вторник Вы будете голосовать за перераспределение земельных участков. В конце концов, Вы поняли, что так будет лучше для всех. Всем, кто станет задавать вопросы, Вы будете говорить, что этот проект подстегнет экономику района.

Ван Дорн перевел взгляд на нетронутый стакан разбавленного водой бурбона и жестом подозвал Спенсера:

- По крайней мере, так эту ситуацию вижу я. Вы со мной согласны?

- Да… в этом что-то есть. Мне надо подумать, - отстраненно отозвался Маки.

Спенсер выступил вперед, извлекая из кармана пиджака чековую книжку. Он протянул ее и ручку Ван Дорну, когда тот вновь заговорил:

- Что ж, мистер Маки, на мой взгляд, вы отлично выполняете свои обязанности городского советника, поэтому я хочу профинансировать Вашу избирательную кампанию. Я уверен, что мои партнеры тоже не откажутся поддержать Вас. Я, а также Спенсер и мистер Джонсон готовы сделать максимально допустимый взнос. Он по-прежнему равен 1025 долларам?

- Да, сэр… Благодарю Вас, сэр. Я искренне благодарен Вам за вклад в мою кампанию, - у Маки включилась программа, отвечающая за произнесение подходящих к случаю фраз. – Мы все вместе должны работать над процветанием нашего города.

Ван Дорн, улыбаясь, встал и пожал Маки руку:

- Я уверен, что сделал правильный выбор. Но, насколько я понимаю, у Вас есть и другие дела. Не смею Вас больше задерживать.

Маки взял чеки, пожал руку Ван Дорну и исчез за дверью, испытывая неясное удовлетворение.

Каспера по-прежнему удивляло присущее Ван Дорну умение убеждать. Он-то был уверен, что Маки, если уж и решится оказаться от своих принципов, потребует намного больше денег. Но его удивление угасло, когда он вновь ощутил знакомый холодок и понял, что Ван Дорн смотрит на него. Неприятное ощущение.

- У меня было мало времени, мистер Джонсон.

Каспер почувствовал, как по лицу потек пот. Он сглотнул, чтобы сдержать дрожь:

- Прошу прощения, сэр. Конгрессмен…

- Вскоре мне придется еще раз встретиться с мистером Маки, чтобы закрепить его уверенность. Организуйте нам встречу на следующей неделе, после голосования, - Ван Дорн посмотрел на часы. – А теперь Вам пора заняться своими обязанностями.

Каспер бросил взгляд на часы. Черт! Сейчас он должен был искать сенатора Гаскинса.

- Да, сэр. Я уже иду.

Он с трудом удержался, чтобы не выбежать из номера. Если бы не чеки с шестизначными суммами, он бы ни за что не работал на этого… человека.

***

Каспер шел по главному залу, высматривая сенатора Гаскинса, когда у него завибрировал пейджер. 000-911. Проклятье! Номер срочной связи. Что там стряслось у его помощника? Он вытащил телефон и принялся искать тихое местечко, откуда можно было бы позвонить в офис. Наконец он нырнул в мужской туалет и нажал на кнопку вызова.

Секунду спустя телефон вылетел у него из рук и ударился о дальнюю стенку. Запястье охватила резкая боль.

Он обернулся, и в то же мгновение ничем не примечательный мужчина с бледной кожей, прилизанными волосами и значком «Привет, меня зовут _________» схватил его за лацканы пиджака и швырнул в стену. Сила удара была такова, что треснула плитка и как минимум три ребра.

- Что за,.. – только и успел сказать он, прежде чем незнакомец прервал его.

Нападающий перехватил его взгляд и прошипел:

- Тихо.

Хотя Касперу хотелось закричать как можно громче, он послушно закрыл рот.

- Отлично, красавчик. Где он? Где Ван Дорн?

Как бы ни был напуган Каспер, лежа на полу в мужском туалете и понимая, какая над ним нависла опасность, Ван Дорна он боялся больше. Он ничего не мог с собой поделать: его клиент вызывал в нем ужас. Он хотел все рассказать нападающему до того, как тот начнет сам вытаскивать из него ответы, но не мог произнести не слова. Он попытался еще раз, но выдавил из себя только приглушенное бульканье.

Нападающий, который по-прежнему прижимал Каспера к стенке, повторил вопрос, на этот раз глядя прямо в глаза своей жертве. Он тщательно выговаривал каждое слово:

- Скажи мне, где сейчас Ван Дорн.

Голова у Каспера раскалывалась от боли. Он попытался заговорить, но внезапно осознал, что ничего не помнит. Где сейчас Ван Дорн? Он видел его недавно… В горле у него снова забулькало.

- Слушай, ты, придурок, - сказал нападающий. – Скажи. Мне. Где. Сейчас. Ван. Дорн.

Его руки с силой сжимали запястья Каспера, покрывая их синяками. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с болью, терзавшей голову.

- Что-то случилось, господа? – спросил кто-то третий. Касперу показалось, что он узнал голос. Кто бы это мог быть?

Незнакомец повернулся к спрашивающему:

- Проваливай отсюда. Тут личный разговор.

Каспер, ослепленный болью, ничего не видел. Но голос… он был уверен, что знает этот голос. Тот снова заговорил:

- Да, конечно. Я понимаю. Прошу простить меня.

Минутку! Это же Спенсер. Человек Ван Дорна. Поняв это, Каспер попытался позвать на помощь, но серия щелчков, а затем влажные звуки, с которыми пули входят в тело, прервали его. Бледного незнакомца отбросило в сторону.

Каспер открыл глаза и увидел, как Спенсер отшвырнул пистолет, а затем, нагнувшись, подался вперед. Нападающий уже шел на него. Спенсер сбил его с ног, вогнав ему в грудь что-то длинное и острое. Мужчина содрогнулся и замер. Спенсер оттолкнул его, встал и повернулся к Касперу:

- Убирайся отсюда, - велел он. – Никому ничего не говори. Я скоро подойду.

Каспер как можно быстрее постарался исполнить приказание.

читать дальше