Хотя в наши ночи мало кто за пределами клана признает это, но Карфаген, эта горячечная мечта Бруха, был домом и для Детей Хакима. Наш клан был там вторым по численности и уступал в этом лишь клану отцов-основателей города. Однако же, те немногие старейшины Бруха, которые еще помнят Карфаген, говорят, что мы жили там в полном согласии. Увы, но в этом утверждении нет ни капли истины.

читать дальшеИзначально Карфаген был центром торговли и сердцем Финикии. Несколько визирей, преследуя собственные интересы, поддерживали деловые отношения или же соперничали с Бруха, разделявшими их стремление к наживе. По мере того, как присутствие Бруха в городе усиливалось, а их стремление создать земной рай, затмевающий Второй Город, обретало зримую форму, в Карфаген устремлялось все больше воинов и чародеев, которые хорошо помнили историю и не забывали об обязанностях своих каст. Они говорили, что Карфаген не может быть тем раем, о котором с восторгом повествуют их собратья, потому что всем хорошо известно об излишествах, сопровождающих сосуществование со смертными. И разве Хаким создал их семьи не для того, чтобы было кому противостоять подобным злоупотреблениям?

И все же когда первые воины, пожелавшие вновь стать судьями, пришли в Карфаген, Бруха приняли их с распростертыми объятьями и позволили оставаться в городе столь угодно длительное время. Казалось – по крайней мере, на первых порах, - что дошедшие до Аламута истории были чистой правдой. Карфаген и в самом деле стал городом, в котором смертные жили бок о бок с Каинитами, и все они в равной степени трудились над процветанием своей родины. Постепенно подозрительность рассеялась, и Дети начали разделять идеалы Бруха. Со временем они настолько успокоились, что и вовсе позабыли, из-за чего пришли сюда.

Не существует единого мнения о том, когда именно обитавшие в Карфагене Дети позабыли о своем наследии и присоединились к ритуалам Баали, проводимым наиболее разращенными Бруха. Но в годы, прошедшие между Первой и Второй Пуническими войнами, об этом отступничестве стало известно гостящему в городе воину: его потомок, взбудораженный причастностью к чему-то запретному, предложил ему разделить кровь принесенного в жертву дитяти. Воин мечом прорубил себе путь из города и бежал в Аламут, и на каждому шагу его подстерегала свора обезумевших предателей, их союзников и совращенных слуг. Суровый ответ последовал почти тут же: чародеи натравили ревенантов на их же собственных хозяев, часть которых все еще оставалась в Карфагене.

В конце Второй Пунической войны воины и чародеи тайком проникли в Карфаген с помощью обитавших там визирей, которые не поддались царившему в городе безумию. Затерявшись среди многочисленных местных Каинитов, они без труда смогли утаить свои истинные намерения; им даже удавалось скрывать свое присутствие в течение многих месяцев, а то и лет. Когда в 146 году до н. э. Рим нанес последний удар, сохранившие верность Дети без лишнего шума напали на своих развратившихся, раздувшихся от витэ собратьев, тем самым не дав им придти на помощь карфагенским Бруха, которые в тот момент нуждались в каждом союзнике.

К несчастью для остававшихся в городе Детей, римлян тайные сторонники (а также и враги их врагов) не интересовали. Лишь жалкой горстке беглецов удалось пережить падение Карфагена. Вентру, Малкавиане и их союзники вырезали всех Каинитов, обнаруженных в стенах города. Мы так и не смогли простить римлян, потому что они обо всем знали и ничего не сделали, чтобы защитить тех наших собратьев, которые хотели помочь им. Не простили мы Риму и смерти тех Детей, кто сражался на стороне Карфагена, потому что, несмотря на все их заблуждения, они оставались нашими братьями, и только мы имели право покарать их.

Когда я впервые посетил Карфаген, город обещал стать воплощением многовековой мечты. Когда я в последний раз видел его, он превратился в чудовище, равного которому не знала история. Лучше нам забыть об этом городе.